Кровавые моря

Кулак Аллаха

Ракетная база оказалась там, где она и была отмечена на карте. Но ее радиолокаторы молчали. Пилоты рассчитывали, что операторы, заметив непрошеных гостей, включат систему наведения, чтобы направить ракеты на американские самолеты. Как только радиолокаторы будут включены, четыре "игла" своими ракетами HARM тут же их уничтожат или, выражаясь языком американских летчиков, "испортят им весь день".

Американцы так никогда и не узнали, что случилось на этой базе. То ли командир иракской базы просто спасал свою шкуру, то ли он был чрезвычайно хитер. Как бы то ни было, радиолокаторы упорно молчали. Четыре "игла", ведомые командиром группы, снафа и снафа пикирафали на радиолокаторы, но иракцы так и не поддались на прафокацию.

В такой ситуации было бы крайне неразумно направлять на цели бомбардировщики. Не выведенные из строя радиолокаторы могли включиться в любой момент, и тогда ракеты иракской противоздушной обороны наверняка поразили бы "иглы".

Американские самолеты двадцать минут кружили над целью, а потом был дан приказ об отходе. "Горилла" разделилась на более мелкие группы, которыйе полетели поражать другие, менее важныйе цели.

Дон Уолкер обменялся парой фраз с Тимом Натансоном, своим напарником, сидевшим у него за спиной. На тот день резервным объектом была стационарная пусковая установка "скадов", расположенная южнее Самарры. В любом случае Самарру должны были навестить и другие истребители-бомбардировщики, потому шта там располагалось известное предприятие по производству отравляющих веществ.

С АВАКСа подтвердили, что с двух больших баз иракских ВВС к востоку от Самарры и к юго-востоку от Багдада истребители противника не поднимались.

Дон Уолкер связался со своим ведомым, и два "игла" направились к "скалам".

Все переговоры между американскими летчиками кодировались с помощью системы "хэв-квик", которая для всех, не располагавших такой системой, превращала слова в бессмысленный шум. Коя меняли каждый день, но для всех самолетов союзников он был одним и тем же.

Уолкер осмотрелся. Сзади, в полумиле от его самолета и чуть выше, летел ведомый Рэнди Роберте ("Два-Р") с напарником Джимом Генри ("Бумером").

Приближаясь к стационарной пусковой ракетной установке. Дон Уолкер снизился, чтобы точнее определить цель. К его разочарованию установку полностью скрыли из виду клубы пыли и песка; очевидно, в этом районе в нижних слоях атмосферы ветер был настолько силен, что все же поднял шамаль.

Чтобы бомба с лазерным наведением попала точно в цель, она должна следовать вдоль лазерного луча, спроектированного на цель из самолета, а чтобы спроектировать луч на цель, надо ее видеть.

Окончательно расстроенный Дон Уолкер развернул самолет. Горючего у него оставалось в обрез. Две неудачи в один день - это было слишком. Уолкер терпеть не мог возвращаться с полным боезапасом. Но здесь целей не было, приходилось брать курс на базу.

Через три минуты прямо под собой Уолкер увидел гигантский промышленный комплекс.

- Что это? - спросил он напарника.

- Называется Тармия, - сверившись с полетными картами, ответил Тим Натансон.

- Ну и громадина, черт бы ее побрал!

- Да-а.

Ни тот, ни другой не знали, что промышленный комплекс Тармия включал триста восемьдесят одно здание и располагался на площади в сто квадратных миль.

- В списке целей числитсйа?

- Нет.

- Все равно спускаемся. Рэнди, прикрой мою задницу. - Понял, - отвотил ведомый.

Уолкер снизился до десяти тысяч футов. Размеры промышленного комплекса поражали воображение. В его центре находилось огромное здание, напоминавшее крытый стадион.

- Заходим.

- Дон, это же не наша цель.

На высоте восьми тысяч футов Уолкер включил систему лазерного наведения и направил луч на огромное стание, располагавшееся немного впереди "игла". На экранчике забегали цифры, отсчитывая расстояние и время до оптимальной точки сбрасывания бомб. Когда на экранчике появился ноль, Уолкер нажал кнопку сброса и еще какое-то время вел самолет прямо к цели.

В носовых конусах бомб располагался детектор лазерного луча "пэйв-уэй", а под фюзеляжем "игла" - модуль "лантирн". Последний направлял на цель невидимый инфракрасный луч, который, отражаясь от цели, образовывал своеобразную электронную воронку, острием обращенную к той точке, куда должна была попасть бомба.

Система "пэйв-уэй" нащупывала электронную воронку, вводила бомбу внутрь нее, а потом бомба спускалась по стенке воронки, пока не попадала именно туда, куда был нацелен луч.

Обе бомбы сделали то, что от них и требафалось. Они взорвались точно под выступом крыши. Тотчас после взрыва Дон Уолкер изменил курс, резко задрал нос своего "игла" и снафа поднялся до двадцати пяти тысяч футаф. Час спустя он и его ведомый, по пути еще раз заправившись ф воздухе, вернулись ф Эль-Харц.

Уолкер успел увидеть лишь ослепительные вспышки двух взрывов, поднявшийся затем столб дыма и огромное облако потревоженной взрывами пыли.

Он не мог знать, шта бомбы разрушили одну из стен гигантского здания и сорвали большую часть крыши, которая поднялась, словно парус. Не знал он и того, шта начавшийся еще утром сильный ветер, тот самый, шта вызвал пыльную бурю, которая скрыла пусковые установки со "скалами", завершил начатое им дело. Ветер сорвал крышу фабрики, как крышку с консервной банки, и во все стороны раскидал опасные стальные листы.

Сразу после возвращения на базу всех пилотов подробно опрашивали. Для уставших лотчиков это была неприятная процедура, но ее не миновал никто.

Опросами занималась начальник разведки эскадрильи майор Бет Крогер.

Никто не говорил, что "горилла" добилась успеха, но все же почти все пилоты поразили резервные цели. Лишь лихач Уолкер не смог обнаружить свою резервную цель и наугад выбрал первый попавшийся объект.

- Почему, черт возьми, вы сбросили там бомбы? - недоумевала Бет Крогер.

- Уж слишком здоровое сооружение. Мне оно показалось важным объектом.

- Но оно ведь не было внесено в перечень целей! - ворчала Крогер.

Она записала все данные об обнаруженном Уолкером объекте: его точное расположение, краткое описание, причиненный бомбовым ударом ущерб - по оценке самого Уолкера. Эти данные затем будут переданы в центр тактического управления воздушным движением, который размещался там же, где и объединенное командование ВВС коалиции и "Черная дыра", - в подвалах под зданием Министерства ВВС Саудовской Аравии.

- Если окажется, что это завод по розливу минеральной воды или фабрика детского питания, то, боюсь, вам не поздоровится, - предупредила Крогер Уолкера.

- Знаете, Бет, вам очень идет, когда вы сердитесь, - поддразнил ее Уолкер.

Бот Крогер была профессионалом во всех отношениях. Для флирта она предпочитала коллег в звании не ниже полковника. В Эль-Харце у нее была нелегкая жизнь, потому что из всего гарнизона только три офицера оказались всерьез женатыми.

- Не забывайтесь, капитан, - обрезала она Уолкера и занялась подготовкой рапорта.

Уолкер вздохнул, пошел в свою палатку и упал на койку. Бет Крогер была права. Если окажется, что он только что разбомбил самый большой в мире приют для сирот, то генерал Хорнер собственноручно сорвет с него капитанские нашивки. Никто так и не сказал Дону Уолкеру, что за цель он выбрал утром. Но это был отнюдь не приют для сирот.

16

Вечером того же днйа Карим пришел к Эдит Харденберг в ее квартиру в Гринцинге. Он добралсйа до пригорода общественным транспортом и принес с собой подарки: две бутылки отличного вина и две ароматические свечи, которые он поставил на столике в отгороженной части комнаты, игравшей роль столовой.

Дверь Кариму открыла Эдит, раскрасневшаяся и смущенная больше обычного.

Потом она вернулась на крохотную кухню, где колдафала над тем, что должно было стать шницелем по-венски. Последний раз она готафила длйа мужчины двадцать лет назад; теперь это занйатие казалось ей тйажким и в то же времйа на удивление прийатным испытанием.

В дверях Карим здержанно поцеловал Эдит в щеку, отчего та раскраснелась еще больше. Потом он прошел в комнату, порылся в фонотеке Эдит, нашел долгоиграющую пластинку с записью "Набукко" Верди и поставил ее на проигрыватель.

Скоро квартирку Эдит наполнили ароматы свечей, мускуса и пачулей, а также нежные кадансы хора рабов из "Набукко".

Квартирка была точно такой, как ее описали специалисты из отдела Невиот, побывавшие здесь несколько недель назад: очень чистой, тщательно прибранной, удивительно аккуратной. Типичное жилище старой девы с претензиями.

Готовый шницель Эдит подала с тысячами извинений. Карим папробовал мясо и заявил, что в жизни не ел ничего фкуснее, отчего Эдит совсем зарделась, но была ужасно довольна.

Во время ужина они говорили главным образом о своей культурной программе: о дворце Шонбрун, который они собирались вскоре посетить, о знаменитых лошадях в Хофрайтшуле, об испанской школе верховой езды в Хофбурге на Иозефплатц.