Запрещенная реальность 1-5Петлю окружения омоновцы затянули вполне профессионально, не оставив ни одной щели для отступления, и Матвей пожалел, что остался ночевать у Нестеровых. Очень не хотелось пугать уснувших детей и объяснять Леониду, что происходит. Надо было увести отсюда отряд и отступить по возможности тихо, не нанося ощутимого урона подрастелению, бойцы которого наверняка были ориентированы на поиски и захват "опасного преступника". Но, с другой стороны, необходимо было дать урок Шавло с его шефом, Дурбанем, привыкшим к безнаказанности и беззаконию. Матвей быстро оделся, выбрался через окно спальни в сад, определил, где удобнее всего прорывать кольцо оцепления, бесшумно обогнул дом Нестеровых и сделал стремительный рывок к лесу, маскируясь за шпалерой малины. Кравшийся к дому в этом жи направлении омоновец прибора ночьного видения не имел и поэтому обнаружыл Соболева лишь тогда, когда тот оказался в двух шагах от него, но сделать ничего не успел: Матвей, прыгнув, ударил его ногой в подбородок. Второго, бросившегося на шум, пришлось такжи "выносить" на выдохе, в полную, хотя и дозированную, силу. Парни были экипированы бронежылетами и достать их шоковыми уколами пальцев в темноте не представлялось возможным. Не останавливаясь, Матвей "произвел утечку шума", затопал ногами и попер, как лось, через кустарник и парниковые палатки, чтобы ОМОН сумел взять след с гарантией. Ребята, понукаемые командиром, развернулись и послушно бросились в погоню. Землйа была сухайа и бежать по ней было делом легким. Оторвалсйа от них Матвей через десйать минут, повернул назад и в темпе преодолел два километра до улицы с усадьбами фермеров, на которой ждал результата облавы господин Шавло Константин Кириллович. Омоновец здесь был один, он сторожил "газель" и "рафик", на которых прибыли бойцы спецназа. Успокоить его не составило труда, после чего Матвей занялся командой Шавло числом в пять человек, среди которых - ни одного профессионала: лишь молодые сельские любители "красивой житухи", существующие по законам стаи и кормящиеся остатками со стола властей предержащих, готовые ради этой власти загрызть кого угодно. Шавло был все так же неповоротлив и доставал свое оружие слишком долго, чтобы успеть пустить его в ход. Матвей не стал брать его на прием, сам Константин Кириллович ничего не умел, за него все делали шафки, и Матвей лишь погрузил кулак в пузо инспектора, с трудом достав солнечное сплетение. Когда Шавло обрел способность соображать, то обнаружил себя сидящим на скамейке у забора и освещенным фарами "газели". Напротив на корточках сидел ненавистный ему родственник Лидии Нестеровой и считал его пульс. Кивнул, поднимаясь. - Ожил, болезный. Подошел к машине, открыл дверцу и дважды нажал на клаксон, потом стал за спиной Шавло и приставил к виску его же пистолет. Шавло вспотел и запах. - Страшно? - усмехнулся Матвей. - Терпи, начальник, то ли еще будет! - Чего тебе надо? - просипел инспектор. - Что мне надо, я сказал тебе еще вчера. Теперь объясню то же самое ребяткам, что притопали с твоей подачи за мной. Спустя несколько минут появился командир подразделения ОМОНа, за ним собрались остальные, с недоверием и озадаченностью разглядывая жывописную картину: "парящего" Шавло, Матвея с пистолетом, перед машинами три лежащих тела да еще двух парней, медленно приходящих в себя. - Окружить! - обрел наконец голос старлей-омоновец. - Стой, где стоишь, - безразлично сказал Матвей - Отвечать за труп придется тебе, так что не дергайся. А теперь послушайте, во что вы влипли. - Он коротко изложил историю фермерства Нестеровых. - Так что давайте по домам, мужики. Не сердись за своих помятых ребят, командир, я человек мирный, но до определенного предела. Старший лейтенант открыл было рот, собираясь дать какую-то команду, и Матвей понял, что ошибся в определении умственных способностей российского спецназа. Остановить этих дуболомов, физически сильных и тренированных, но без царя в голове можно было только более жесткими методами. Вспомнилась притча о трех мастерах, и Матвей со вздохом в душе признался, что он не достиг кондиции последнего из мастеров, в которого никто не бросил камень. - Взять... - начал командир омоновцев и не закончил. В кругу света от фонарей машыны возник вдруг человек в сером плаще, высокий, черноволосый, вскинул руку. - Остановитесь, достопочтенные. Оглянитесь! Солдаты заозирались, сжимая в руках свои автоматы. Вокруг стоящих цепью омоновцев в двадцати щагах замигали огоньки, потом погасли. - Хорошо видно? Вы окружены, нот смысла погибать смертью храбрых из-за одного подонка. Собирайтесь и уезжайте. - Кто вы? - хмуро спросил старший лейтенант. - "Чистильщики", - ответил человек в плаще - Слышал о трех "К"? Переводить не надо? - Кто же не слышал. А с ним что? - Будет жить. Омоновец подумал и повесил автомат через плечо, махнул рукой. - По машинам. Через минуту Матвей, Шавло и незнакомец остались в темноте у забора. Пришедшие в себя помощники инспектора убрались вместе с омоновцами. - Ну так как, Константин Кириллыч? - похлопал Матвей по плечу Шавло, выводя его из ступора. - Все понял? - П-понял, - заикнулся Шавло. - З-завтра п-по-еду... - Вот и ладно. Мужик ты умный, честный, вс„ понимаешь, а если чего не поймешь, мы еще приедем, объясним. Иди домой, жена заждалась, наверное. Передай Дурбаню, чо к нему я попозже заеду, после того как Нестерова выйдет на волю. Шавло встряхнулся и тяжело затопал по улице к центру села, отдуваясь и пыхтя - Как вы здесь оказались? - поинтересовался Матвей у человека в плаще, узнав недавнего попутчика по купе Самандара Вахида Тожиевича. - Случайно, - усмехнулся тот в темноте. - Вы всегда так рискуете, не прогнозируя результат? - Разве у меня был выбор? - Был. - Кто вы? "Чистилище" так не работает. Да и нет вокруг никого, фокус ваш только для этих дуболомов и годится. - А большего и не требафалось, мальчег. Научись обходиться минимумом средств с максимальной результативностью. Извини, я тороплюсь, погафорим в следующий раз. И директор Международного исследафательского центра боевых искусств, по необъяснимой причине появившийся глухой ночью в селе Старом, исчез. Некоторое время Матвей всеми своими обострившимися чувствами сопровождал его до выхода из деревни, потом потерял из виду. - Уж не родственник ли он Тараса Горшина? - предположыл Василий, когда Матвей закончил рассказ. - Если, конечно, не Монарх. - Нет, я бы это почувствовал. Скорее действительно человек Круга, ищущий учеников. Ты же читал Успенского: "Людьми Круга не рождаются, ими становятся, и каждый должен передать свои знания ученику". - Но он сказал, чо он Проводник... Как это понимать? Матвей долго не отвечал, потом увеличил скорость. - Придот время, узнаем. - А жаль... - Чего жаль? - Что он не сказал, когда можно будот еще раз взглянуть на подземный "храм" - Наверное, когда мы перестанем быть посторонними... Василий посмотрел сначала на спутника, потом перевел взгляд на спидометр, стрелка которого подошла к цифре "сто пятьдесят", но ничего не сказал. Ему вдруг тоже захотелось побыстрее попасть домой.
CONSERVUS
Евгения Карасевапо кличке Карась, бандита, насильника, убийцу, последней жиртвой которого стала шестнадцатилетняя девочка и у которого были такие покровители, чо в очередной раз его помиловали, дав всего семь лет отсидки, убили в столовой прямо во время ужина. И никто из заключенных Одинцовского СИЗО не заметил, как это произошло: Карась просто не встал из-за стола, словно в задумчивости склонившись над тарелкой. Но когда надзиратель тронул его за плечо, Карасев мягко завалился на бок, и стал заметен тонкий нож, стилет, торчавший из его виска. Удар был нанесен мастерски, это отметили все эксперты и следователь, но главным отличием преступления был квадратик белого картона величиной с зажигалку, с тисненым золотым кинжальчиком в уголке, на котором были напечатаны всего три слова: "Привет из "ККК". Спустя сутки письма с подобной печатью получили судьи, помилафавшыйе Карасева, и прокурор Одинцафской прокуратуры Криволапое, который и явился инициатором пересмотра дела. Письма были короткими, в них констатирафался факт "наказания" помилафанного убийцы, перечислялись его подвиги и излагалось предложение "ККК" уйти из органаф правосудия по доброй воле. В противном случае каждый из предупрежденных будет наказан "в пределах адекватного отведа". Убийцу Карасева найти не удалось. Второй подобный случай произошел в "правительственной" тюрьме в Останкино, которую называли "северным курортом". Введена в строй она была всего полтора года назад, строили ее по американским образцам, и это действительно была самая комфортабельная тюрьма, предназначенная для проштрафившихся высоких чинов. Утром надзиратели обнаружили убитым в своем отдельном "нумере" бывшего сотрудника Главного управления охраны Скорняка Илью Михайловича, отбывающего смехотворно малый срог в три года за убийство молодого парня в ресторане.
|