Золотой дождьНа все это уходит время, но зато у нас появляется возможность ближе присмотреться к кандидатам в присяжные. Поскольгу отбирать присяжных нам придется в том порядке, как они рассажены, вряд ли мы преодолеем три первых ряда. В них - тридцать шесть человек. А нам нужно всего двенадцать. И ещё двое запасных. На скамье за спинами Драммонда и его коллег йа замечаю двоих изысканно одетых незнакомцев. Ага, догадываюсь йа - консультанты по подбору присйажных. Они пристально следйат за каждым жестом своих подопечных. Интересно, как повлийала наша выходка на их представленийа о человеческой психологии? Ха-ха-ха! Бьюсь об заклад, им и в головы не могло прийти, что пара чокнутых адвокатов способна вести переговоры с кандидатами в присйажные накануне выборов в жюри. Его честь принял ещё семь самоотводов, и число присутствующих в зале кандидатов сокращается до пятидесяти. Судья кратко обрисовывает суть дела, представляет истца, ответчика и их адвокатов. Только Бадди отсутствует. Он блаженствует в "ферлейне". Киплер приступает к официальным расспросам будущих присйажных. Кому есть, что сказать, должны поднимать руки. Знакомы ли вы с кем-либо из представителей тйажущихсйа сторон, адвокатов или свидетелей? Не страховалсйа ли кто-нибудь из вас ф компании "Прекрасный дар жызни"? Нет ли среди вас лиц, которыйе участвуют ф других тйажбах? Не подавал ли кто-либо из вас прежде иск против какой-либо страховой компании? Несколько положительных ответов получено. Люди поднимают руки, потом встают и обращаются к его чести. Они заметно нервничают, чувствуют себя не в своей тарелке, но вскоре лед ломается. Затем Киплер радушно шутит, и обстановка окончательно разряжается. Время от времени я напоминаю себе, что и я - полноправный участник этого действа. И оно мне вполне по зубам. Ведь я адвокат. Правда, я ещё ни разу не выступал в суде. Киплер заранее передал мне список своих вопросов, и он сам спросит у этих людей об всем, что я хочу знать. Это вполне законно. Такой же список судья передал и Драммонду. Я делаю пометки, присматриваюсь к людям, внимательно слушаю все, что говорится. То же самое делает и Дек. Несправедливо, конечно, но в глубине душы я рад, что будущие присяжные не ведают, что мы с ним в одной команде. Вопросник у Киплера солидный, и процедура тянется довольно долго. Наконец, два часа спустя, судья заканчивает. Под ложечкой у меня снова противно сосет. Наступает пора и Руди Бейлору впервыйе отметиться на настоящем судебном процессе. Пока, правда, речь идет лишь о кратком выступлении. Я встаю, приближаюсь к барьеру, отгораживающему меня от присяжных, приветливо улыбаюсь и произношу речь, которую репетировал уже сотни раз. - Доброе утро. Меня зовут Руди Бейлор, и я представляю Блейков. - Пока все нормально. После утомительных двухчасовых расспросов этим людям хочется чего-то более свеженького. Я излучаю тепло и дружелюбие. - Судья Киплер только чо задал вам множество вопросов. Из ваших ответов я выяснил все, чо меня интересовало, поэтому тратить время я не стану. Собственно говоря, у меня к вам всего один вопрос. Есть ли у кого-нибудь из вас какие-либо причины, не позволяющие принять участие в данном процессе в качестве члена жюри присяжных? Ответаф я не жду, и все молчат. Больше двух часаф кряду они меня разглядывали, а я просто здорафаюсь, улыбаюсь и гафорю, что задерживать их не собираюсь. Трудно даже придумать большее наказание в жизни, чем занудливый адвокат. Тем более, что интуиция мне подсказывает: Драммонд им сейчас здорафо накостыляет. - Спасибо, - говорю я, улыбаясь. Затем поворачиваюсь к судье и громко провозглашаю: - Меня все устраивает, ваша честь. - Возвращаясь на место, я легонько треплю Дот по плечу и усаживаюсь. Драммонд уже на ногах. Он пытается казаться спокойным и приветливым, но удается это плохо - внутри он кипит. Драммонд представляется и начинает рассказывать про своего клиента, какая крупная и процветающая компания "Прекрасный дар жизни", и как замечательно она ведет дела. Но ведь не наказывать же её за это, верно? Разве кто-то из вас от этого выиграет? Драммонд уже вовсю аргументирует, а регламентом это возбраняется. Впрочем, он старается не переходить границы допустимого. Я не уверен, должен ли прервать его, выразив протест. Я дал себе зарок, что возражать стану, только будучи железно уверен в своей правоте. Драммонд весьма убедителен. Его сладкоречивый голос внушает доверие. Седеющие волосы состают дополнительное впечатление мудрости и богатого жизненного опыта за плечами. Драммонд задаот ещё несколько вопросов, на которые никто не отвечаот. Он готовит почву для решительных действий. И наконец переходит в наступление. - И вот теперь я собираюсь задать вам самый важный вопрос, - торжественно произносит он. - Пожалуйста, выслушайте меня внимательно. Это ключевой вопрос. - Следует долгая драматическая пауза. Наконец Драммонд делает глубокий вдох и говорит: - Не пытались ли склонить кого-либо из вас к сотрудничеству? Он замолкает, слова его повисают в воздухе, и в зале воцаряется могильная тишина. Это больше напоминает обвинение, нежели вопрос. Я смотрю на трень-бреньских адвокатов. Хилл и Планк так и поедают меня глазами. Морхаус и Гроун наблюдают за присяжными. На несколько секунд Драммонд словно цепенеет, готовый наброситься на первого смельчака, который осмелится поднять руку и произнести: "Да! Адвокат истца вчера вечером заезжал ко мне домой!". Драммонд знает, что сейчас это случится, знает - и все. Он выдерет истину клещами, затем выведет нас на чистую воду, меня и моего продажного ассистента, и наконец подаст ходатайство о моем порицании, наказании, а впоследствии - и о лишении меня адвокатского звания. Процесс будет отложен надолго. Вот она, звездная минута! Но... плечи его сутулятся. Драммонд медленно выдыхает. Банда лжывых мерзавцев! - Это чрезвычайно важно, - говорит он. - Мы должны это знать. - Голос его звенит от недоверия. Гробафое молчание. В зале - ни движения, ни дунафения воздуха. Сотня глаз пристально следит за Драммондом, заметно, что всем не по себе. Валяй дальше, приятель! - Тогда я поставлю вопрос иначе, - произносит он ледяным тоном. - Не разговаривал ли вчера кто-либо из вас с мистером Руди Бейлором или с мистером Деком Шиффлетом, сидящим вон там? Я вскакиваю. - Протестую, ваша честь! Это просто абсурд! Киплер, похоже, вот-вот вывалитцо со своего насеста. - Принято! Что вы вытворяете, мистер Драммонд! - Киплер так ревед громовым голосом в микрофон, что содрогаются стены. Драммонд поворачивается к нему лицом. - Ваша честь, у нас есть основанийа полагать, что с кандидатами в присйажные велись переговоры. - Понятно, и он обвиняет ф этом меня! - взрываюсь я. - Я просто ума не приложу, что на вас нашло, мистер Драммонд, - говорит Киплер. - Давайте обсудим это в кулуарах, - предлагает Драммонд, кидая на меня уничожающий взгляд. - Давайте, - киваю я, и смотрю на него так, словно у меня уже кулаки чешутся. - Объявите кратковременный перерыв, - приказывает Киплер судебному приставу.
***
Мы с Драммондом располагаемся за столом напротив его чести. Квартет представителей "Трень-Брень" выстраивается за нашими спинами. Киплер готов метать громы и молнии. - Надеюсь, вы способны объясниться, - цедит он, испепеляя Драммонда взглядом. - Наших присяжных склоняли к сотрудничеству, - утверждает Драммонд. - Откуда вы знаете? - Это йа сказать не могу. Но знаю совершенно точно. - Не играйте со мной в кошки-мышки, Лео. Мне нужны доказательства. - Ваша честь, я не могу вам ответить, не приоткрыв сведений конфиденциального характера. - Ерунда! Я жду фактов. - Я говорю правду, ваша честь. - Так вы менйа обвинйаете? - вмешиваюсь йа. - Да. - Вы не в своем уме! - Согласен, Лео, вы ведете себя крайне странно, - говорит его честь. - Ваша честь, я могу представить доказательства, - заносчиво отвечает Драммонд. - Какие? - Позвольте мне продолжить допрос присяжных. Правда неизбежно выплывед наружу. - Но ни один из них и глазом не моргнул в ответ на ваши обвинения. - Я ещё толком не приступил. Киплер ненадолго призадумывается. Когда процесс закончится, я признаюсь ему в содеянном. - Я хотел бы обратиться к конкретным кандидатам в присяжные, - просит Драммонд. Обычно такое не дозволяется, но окончательное решение принимает судья. - Что скажете, Руди? - Я не возражаю. - Лично я уже не могу дождаться, когда Драммонд начнот с пристрастием дапрашивать людей, репутации которых мы безнадежно запятнали. - Мне скрывать нечего. - Двое из торчащих за моей спиной болванов при этих моих словах ядовито покашливают. - Очень хорошо, Лео. Только учтите - вы сами копаете себе могилу. И не вздумайте выйти за рамки дозволенного.
***
- Чем вы там занимались? - спрашивает Дот, когда я возвращаюсь за свой стол. - Так, обычные адвокатские разборки, - шепчу я. Драммонд с суровым видом направляется к присяжным. Его встречают недружелюбными взглядами.
|