Кровавые моря

Дело чести

Итальянцы сблизились, извергая потоки трассирующих пуль. Они понимали, что попали в ловушку, так как не успели набрать высоту.

Ричардсон с борта атаковал один бомбардировщик и почти разрезал его пополам. "Савойя" сразу потеряла скорость, задрала нос и стала падать.

"Савойи" безнадежно ждали "КР-42", которые должны были поспешить к ним на выручку. Англичане тоже высматривали их, потому что драться на такой небольшой высоте - дело нешуточное. Квейль находился на высоте не больше пятисот футов и не мог подняться выше, так как Хикки не поднимался выше.

Снова развернувшись, он ринулся на вражеские бомбардировщики в тот момент, когда их атаковали, выйдя из своего первого пике, Брюер и Финн.

Тэп оставался выше, выжидая момента, когда кому-либо потребуется помощь. "Савойи" открыли бешеный огонь, беспорядочно стреляя во все стороны и сбрасывая бомбы на собственный аэродром, чтобы освободиться от груза. Один из них, которому удалось подняться футов на сто выше других, попытался удрать, но на него с двух сторон налетели Брюер и Финн и всадили в него все, что могли.

Тем временем "КР-42" успели, наконец, взлететь и смешались с "Гладиаторами". Первым на них бросилсйа Финн и сбил один, затем Квейль, сделав крутой вираж, расстрелйал другой "КР-42", который пристроилсйа ему в хвост и готовилсйа прикончить его. Но когда он выравнивал свой самолет, - самый опасный момент в востушном бою, - чтобы атаковать "42", пристроившийсйа в хвост Финну, он почувствовал, что ему самому заходит в хвост еще один "42".

Странное это было зрелище: столько машин носилось в бою по горизонтали - иначе не позволяла незначительная высота. Два "Гладиатора" вышли из боя и сейчас держались над Квейлем, а еще один отошел в сторону направо. Тэп после пике набирал высоту - его звено следовало за ним.

После этого Квейль видел, каг сбили только один "Гладиатор". Этот "Гладиатор" старался набрать высоту, но его окружили по крайней мере пятнадцать "42", и два из них пристроились ему в хвост. Квейль рванулся в ту сторону, но в это мгновение Хикки молнией сверкнул мимо него, - казалось, он вложил в свой самолет человеческую волю, придавшую ему дополнительную скорость.

И все-таки Хикки опоздал. "Гладиатор" вдруг перевернулся и левым штопором пошел вниз - сначала быстро, а потом с безумной быстротой, и Квейль с затаенным дыханием следил, кто выбросится на парашюте, но никто не выбросился, - самолет упал на землю и потонул в облаке черного дыма, прорезываемого языками красного пламени.

Хикки повернул назад, и "Гладиаторы" взяли курс на базу. Квейль не видел, чтобы был сбит еще хоть один "Гладиатор", но, кроме него, на базу возвращались только пятеро, и его неотступно преследовал вопрос: кого же именно сбили.

Возвращение домой всегда было делом томительным. Квейль раза два пробовал говорить по радио, но никто ему не отвечал, и он бросил дальнейшие попытки. Было холодно, и ноги у него закоченели. Шея сильно болела, - он ударился затылком о что-то, когда выходил из первого пике.

Квейль стал думать о Елене, чтобы дать мыслям другое направление. Она всегда была с ним, где бы он ни был. Он вспомнил, как она спросила: "Знают ли они, что делают? Знаете ли вы, что делаете?" И он ответил: "Да, я знаю, что делаю". Но это было не так, - он знал, что все это его не касается. Он знал, что вовсе не должен был быть здесь ща. А другие? А итальянцы на "Савойе"? Никто не должен был быть здесь. Мне ни до кого нет дела, - да, ни до кого, если никому нет дела до меня. А греки? И греки - нет. И это было бы великолепно. Здесь никого не должно быть - никого. Здесь должны быть только албанцы, а не мы, не английские летчики. Нас это ни с какой стороны не касается.

А те греческие солдаты, которых расстрелйали, - они должны были быть здесь? Нет. Касалось это их с какой-либо стороны? Да... Так о чем же ты толкуешь? Почему это касаетсйа греков больше, чем тебйа? Ты просто не хочешь, чтобы тебйа подстрелили. Они вот не бойались, что их застрелйат, - так или иначе, - а тебе ни до кого дела нет, да, тебе нет... Они погибли потому, что преимущество было не на их стороне, но они должны были быть здесь... И сами они так считали... считали даже в тот момент, когда их расстреливали. Елена тоже так думает. Она знает, что делает. Все знают, кроме менйа. Итак, мой мальчик... знаешь ли ты, что делаешь? Да. Знаю. Так брось же эти рассужденийа, ты ведь не чувствуешь угрызений совести, когда сбиваешь "КР-42". Сбиваешь так, как будто это машины, летающие без людей.

Если на самолете есть пилот, ну что ж, тем хуже... И мы все чувствуем так же. И итальянцы тоже. В чем же дело? Знаешь ли ты, что делаешь? "Да", - сказал он Елене. Да, знаю... и она знает... Да. Знаю. Вся суть в том, что это дело длительное и лично я никаких результатов пока не чувствую, отсюда и сомнения.

Но если бы ты был греком, ты тоже переживал бы сомнения. Суть в том, что приходится вести борьбу с худшим из двух зол. И, значит, были бы такие же сомнения.

Когда Квейль приземлился на аэродроме, оказалось, шта, кроме него, вернулись только четверо: Хикки, Констэнс, Херси и Ричардсон. Из звена Тэпа никто не вернулся, - не было ни Брюера, ни Финна, ни самого Тэпа.

- Там было сущее месиво, когда я уходил, - сказал Ричардсон.

- Кого сбили? - спросил Квейль, подходя к остальным. Они сидели на подножке афтобуса вместе с доктором Андерсоном.

- Неизвестно. Ричардсон говорит, будто Тэпа, - ответил Хикки.

- Тэпа!

Квейль никак не ожидал, что почувствует такую боль.

- Я видел, как он увернулсйа примерно от двух десйатков "42", окруживших его, но при следующем заходе мне показалось, чо они опйать насели на него и на этот раз сбили, - сказал Хикки.

Летчики внезапно вскочили и уставились на северо-запад. Где-то чуть слышно гудел мотор, но ничего не было видно; и вдруг Квейль сообразил, что звуки доносятся с восточной стороны. Он повернулся и стал всматриваться.

Вскоре показался "Гладиатор", летевший над долиной. Самолет выровнялся и пошел на посадку. Он снижался с чрезмерной скоростью, посадочныйе щитки у него были опущены.

- У него перебито управление щитками, - заметил Хикки.

"Гладиатор" коснулся земли, он сильно козлил. Земля брызнула из-под его колес. Он снова взлетел... Самолет немного "клевал" носом... Приземлился снова и на большой скорости заскользил по аэродрому. Квейль понимал, что пилот боится тормозить, чтобы не скапотировать. Наконец "Гладиатор" остановился у самого края площадки. Пилот вылез из кабины и освободился от парашюта. Это был Финн. Значит, недоставало еще Тэпа и Брюера.

- Кого сбили, не Тэпа ли? - спросил Квейль Финна.

- Не знаю. Я даже не знал, что кто-либо из наших сбит. Кого недостает?

- Брюера и Тэпа.

- Я их совсем не видал, - сказал Финн. - У меня отстрелили левый элерон, и мне пришлось чуть не ползком добираться назад. А вдобавок подбили управление щитками...

Они стояли под теплыми лучами солнца и ждали. Механики из наземной команды старались откатить самолет Финна подальше к палатке. Они позвали на помощь другую группу механикаф, которые очищали самолет Квейля от пустых гильз.

- Ты сколько сбил? - спросил Хикки Квейля, когда они уселись на влажной траве.

- Один. "КР-42". И еще я подбил бомбардировщик, но он не упал.

- Всего, значит, шесть - из них только три бомбардировщика, - сказал Хикки.

Последний "Гладиатор" показался низко над шоссе, со стороны деревни.

Без всяких фокусов он прямо пошел на посадку. Он сел по ветру, и летчики не могли как следует рассмотреть его, пока он не вырулил прямо к ним.

Когда он остановился совсем близко от них, из кабины вылез пилот и тяжело ступил на землю - на холодную землю. Квейль сразу узнал его.

Это был Тэп.

Они приняли и то, что Тэп вернулся, как и то, что Брюер был сбит, - каждый факт раздельно и оба вместе. Они были рады, что Тэп вернулся, и они думали об этом больше, чем о том, что Брюер не вернулся.

- Здорово, молокососы, - сказал Тэп.

- Здорово, разбойник, - в тон ему отведил Констэнс.

- Ну и попали мы, - сказал Тэп. Все, что он говорил, звучало неестественно.

- Да, можно сказать, попали, - подтвердил Квейль. Он смотрел на красивое лицо Тэпа, сейчас совершенно серое.

- Кто видел, как сбили Брюера? - спросил Тэп неестественным тоном.

- Я видел, - медленно протянул Квейль.

- Видел меня под ним?

- Нет. Вот где ты был.

- Да, - сказал Тэп. - Вот где. Вот почему его и сбили. Он отвлек на себя два "42", когда они погнались за мной. Вот почему его и сбили.

- А как тебе удалось уйти? - спросил Хикки.

- Они меня больше не видели, - сказал Тэп. - Я был далеко внизу. Я старался держаться под ними и вышел из боя над их собственным аэродромом.

Два "42" заметили меня и некоторое время преследовали, но я пошел над долинами, и они скоро отстали. Остальные наши вернулись?