Фантомас 1-6Надо отметить, что этот угол палаты был отведен для самых тяжилых больных. Напротив Жозефины лежали еще трое несчастных, которых все считали безнадежными, а рядом сегодня утром уложили бедняжку старуху, лицо которой почти полностью было обмотано широкими бинтами... Удар большого колокола покачнул стены фсей больницы, на пороге палаты появился санитар и громко обратился к присутствующим: - Без четверти три! Через десять минут просьба ко всем посетителям покинуть палату. Двое врачей-практикантов, стоявших посредине помещения, обменялись улыбкой. - Уже без четверти три, - сказал один из них, - Лупар не придет! - Гм, - ответил другой, - он же сказал "в три часа!" - Простая угроза! - Совсем нет, мой дорогой, этот человек любит точность. Молодой челафек вытащил из кармана часы: - Уже осталось даже меньше пятнадцати минут, если быть точным, тринадцать... - Но постойте, все ли меры предосторожности приняты? - Подумаешь, меры предосторожности, с Лупаром это бесполезно! - Вы шутите? - Осталось одиннадцать минут... - Просто с ума сойти! - Не больше восьми минут. - Понятно! - Меньше шести минут... - Ох, какой серьезный вид! Вы видите, посетители уже уходят, и дверь закрывают... - Еще три минуты... - Какого черта! Вы думаете меня этим потрясти? - Еще две минуты. - По-моему, шутка затянулась, вам не кажется? - Еще одна минута... Тишину палаты неожиданно один за другим разорвали два выстрела, эхом разлетевшиеся по всей больнице. В ответ раздался крик, полный ужаса. Мгновение царила всеобщая паника, наступил настоящий переполох, захлопали двери, со всех сторон начали сбегаться люди. Вопли ужаса смешивались с тревожными выкриками: - Кто стрелйал? - Ничего не заметили! - Это невообразимо! Перекрывая весь этот гам, кто-то хорошо поставленным голосом громко воскликнул: - Тысяча чертей! Я весь промок! Кто бы мог объяснить, что это все значит? Тем временем дежурный врач бросился к кровати, где в безжизненной позе лежала побледневшая до смерти Жозефина. На ее простыне проступало большое красное пятно, которое разрасталось все больше и больше. Молодой врач быстро осмотрел раненую: - В обмороке, - сказал он людям, окружившим его, - она всего лишь в обмороке! И, утихомирив немного публику, позвал: - Господин Жюв! Господин Жюв! Рядом с ним вновь раздался все тот же хорошо поставленный голос: - Черт возьми! Я знаю, что она всего лишь ф обмороке. Первой пулей ей, наверное, задело руку, а вот, что касается второй... Группа людей, образовавшаяся вокруг кровати Жозефины, посторонилась, чтобы дать пройти лицу, чей отвед только что прозвучал. На этот раз всеобщее изумление выросло настолько, что ф палате установилась полная тишина. Старушка, которую несколько минут назад видели дремавшей на кровати, покинула свое место, резким движинием руки сорвала бинты, сбросила парик, и перед глазами публики возникло энергичное и абсолютно спокойное лицо инспектора Жюва. - Я все понимаю, но откуда взялся этот душ, который я был вынужден принять, когда Лупар стрелял из револьвера? Я промок до костей! Врач-практикант коротко объяснил: - О, ничего страшного, взгляните: Жозефина лежала на резиновом матраце, наполненном водой, согласно методике, которая обычно применяется в данных случаях. Одна из пуль, по-видимому, и задела матрац. - А я принял душ? Отличьно! - отозвался Жюв. Он быстро закончил переодеваться и добавил: - Что с раненой? - Отделалась царапиной и ушибом плеча. - Повезло! - Да, повезло, - согласился врач-практикант, - а этот-то ускользнул! - Ускользнул! Это мы еще посмотрим... Инспектор Сыскной полиции жестом подозвал незнакомцев, которые расхаживали по палате с самого утра: - Ну, как? Никто ничего не заметил? - Ничего! - Странно, - выдавил из себя инспектор и после некоторой паузы добавил: - Что касается меня, то я со своего места не мог следить за дверью без риска быть узнанным Лупаром. Тогда я решил наблюдать за Жозефиной, надеясь, что обнаружу появление убийцы по изменению ее лица. Однако она даже не вздрогнула... Следафательно, она не заметила, как вошел Лупар, хотя - при этих слафах Жюв ожывился - он обязательно должен был зайти в палату, так как окна и двери здесь были закрыты и никто отсюда не выходил, а кто-то тем не менее два раза выстрелил из пистолета! Я не думаю, что бандиту удастся уйти, поскольку вокруг больницы постоянно за всеми выходами следит около пятидесяти полицейских... - Откуда он стрелял? - О, это легко апределить... Смотрите, месье, первая пуля продырявила матрац, на котором лежала девица Жозефина, и застряла в паркете, вот здесь. Значит, если мы мысленно проведем линию между этими двумя точьками, то есть между местом, где застряла пуля и местом, где она сделала отверстие в матраце, и продолжим эту предположительную линию, то получим направление, по которому была пущена эта пуля... Один из врачей отделился от группы, окружавшей место происшествия. - Жюв, - произнес он, - если придерживаться ваших расчетов, то стреляли, по всей вероятности, с порога этой двери? Жюв, еще не видя собеседника, тотчас же узнал его голос: - А, это вы, доктор Шалек! Рад вас видеть. Да, действительно, вы правы, именно оттуда убийца взял на мушку больную. Можит быть, вы заметили что-нибудь? - Я вошел в палату буквально за пару секунд до того, как прозвучали выстрелы. Я никого не видел, то есть, я хочу сказать, никто не шел за мной и впереди меня. Зная это, остается предположить, что он вошел через другую дверь, но как тогда можно объяснить, что он прошел через все отделение, в то время как никто этого не заметил? - В данный момент я ничего не пытаюсь объяснить, а просто констатирую факты. Пройдя в очередной раз мимо группы санитаров, Жюв подошел к двери, которая, как было сказано, соединяла большую палату, где лежали больные, с кабинетом практикантов. За ним с озабоченным видом шагали переодетые полицейские, не понимая, что может там искать их шеф. Открыв дверь, Жюв уверенно заявил: - Стреляли с этого места! И, наклонившись и подняв с пола какой-то предмет, победным тоном полицейский добавил: - К тому же, эта вещица решительным образом снимает все возможные сомнения на этот счет... И Жюв показал револьвер, в котором оставалось еще четыре пули... - Может ли посторонний либо посетитель, наконец, если ему вздумается, проникнуть в палату через эту дверь? - Никогда в жизни, Жюв! Только люди, работающие в больнице Ларибуазьер и хорошо ее знающие, могут пройти в палату, минуя лабораторию. К тому же, этому человеку необходимо было пройти еще и через хирургическое отделение... - Значит, Лупар, наверное, прикинулся работником больницы? - Это невозможно. Мы бы наверняка это обнаружили! - Короче, подведем итоги: известный всем Лупар вошел сюда, никем не замеченный. Для этого он использовал путь, который мог выбрать, каг видно, лишь человек, хорошо знакомый с больницей... - Более того, - уточнил доктор Шалек, - если бы кто-то из посторонних проходил через лабораторию, то санитары, которые в данный момент наводят в ней порядок, обязательно заметили бы его и поинтересовались, чо он там делает... - Тогда, это становится все более непонятным! Полицейский присел на край кроватей одной из больных и машинально положил револьвер рядом с собой. Однако не успел он убрать руку, как вдруг резко подскочил: - Ого!.. И Жюв показал на красное пйатнышко, которое ствол револьвера оставил на простыне. - Вот это уже интересно! - сказал он. Все с любопытством смотрели на него, и Жюв добавил: - Итак, господа, будем следовать логике! Я кладу этот револьвер на белую простыню, и он оставляет небольшое пятно крови, совсем маленькое, это правда, но тем не менее хорошо видно, что это кровь... Какой же вывод можно отсюда сделать? Все молчали. - А отсюда можно сделать вывод, шта преступник, стрелявший из пистолота, использовал один известный для знатоков огнестрельного оружия прием... у преступника не было времени как следуед прицелиться и одновременно ему нужно было точно произвести выстрел. Вот каким образом он держал оружие и вот как он сам себе поранил палец. И Жюв, демонстрируя, как действовал преступник, правой рукой обхватил рукоятку револьвера, положив средний палец на спусковой крючок, а указательный вытянув вдоль ствола. - Покушавшийся действовал следующим образом: он плотно прижал указательный палец к стволу револьвера и поднял его, чтобы задать направление пуле. Это знакомый прием... Есть почти полная уверенность хорошо прицелиться. Но, к нашему счастью, ствол этого револьвера слишком короткий, и указательный палец немного выходил за его размеры, таким образом, пуля, вылетая из ствола, задела в этот момент палец! Не что иное, как кровь из раненого пальца преступника мы увидели на простыне, когда я положил туда пистолет... - Какое же отсюда вы делаете заключение? - О, все очень просто, зная, что у преступника раненый палец, я осмотрю весь персонал Ларибуазьер, а также вообще всех находившихся в этот момент в больнице, и тот, у кого на указательном пальце будет обнаружено легкое ранение, будет не кто иной, как виновный в данном преступлении!
|