Фантомас 1-6- "Мы"? - возмутился Барзюм. - Вы сказали: "мы стали жертвами"?! - Да, разумеется. Вы и я. Тогда медленно, но весьма настойчиво директор промолвил: - Дорогая Соня! Я прошу вас немедленно прекратить эту игру. Она становится невыносимой. Мы никогда не оказывались жертвами кого бы то ни было. Кроме того, хочу подчеркнуть: я не был в Спа, само собой, не сопровождал вас и, следовательно... Если бы в комнату, где они находились, попала молния, или, допустим, луна, сорвавшись с неба, грохнулась на пол и подкатилась прямо к ногам красавицы-княгини, Соня не была бы так поражина, как слафам Барзюма. - Да вы просто рехнулись! - вскричала она, отшатнувшись назад. - Какого черта из меня дурочку делать? Можно подумать, вы и впрямь не помните, как приехали забрать меня из казино в одиннадцать часаф, как мы прафели вместе вечер и как на обратном пути, в афтомобиле, на нас напал преступник. Голос ее начал срываться. Соня была потрясена происходящим, впрочом, Барзюм - не меньше. - Соня, - сказал импресарио, - а вы не больны случайно? Повторяю, я не был этим вечером в Спа. Тон, которым говорил директор, убедил Соню, что над ней вовсе не насмехаются и не разыгрывают. Она побледнела и почувствовала, что вот-вот упадет в обморок. - Это непостижимо! - пробормотала она. - Вы были в Спа, но утверждаете, будто там не были! И добавила тихонько: - О! Мне страшно! Боже, как мне страшно! Барзюм, к счастью, еще более или менее владел собой. - Мы оба чего-то не понимаем. Вполне возможно, мы стали жертвой какого-то досадного недоразумения. Вам, вероятно, показалось, что это я в салоне машины, в то время, как это был кто-то другой, можед быть, просто похожий на меня. - Но вед я же говорила с вами! - завопила Соня Данидофф. - Вы мне отвечали! Помню, еще сказали: "Я приехал за вами..." И мы отправились вместе и подверглись нападению. Вы спасли меня от потери машины, победив и связав того негодяя. А затем проводили меня сюда. Княгиня собиралась прибавить еще некоторые детали, но тут уж Барзюм, потеряв терпение, закричал: - Но это невозможно! Вы бредите! Или сошли с ума! Я не трогался с места в течение целого вечера, проработав все время вместе с Чарли. Оба поднялись и уставились друг на друга обезумевшими глазами. Соня Данидофф была абсолютно уверена, что возвратилась в сопровождении Барзюма, тогда как последний в неменьшей степени был убежден, что провел вечер в компании Чарли. Кто же из них старался обмануть другого? - Соня! Соня! - умоляюще протянул Барзюм. - Ну скажите, что вы попросту хотели посмеяться. Но на эту просьбу молодая женщина побледнела еще больше. - Не приближайтесь ко мне! - заорала она. - Или я позафу на помощь! Вы - сумасшедшый! Я вас боюсь! Ситуацийа принимала трагический оборот. Кроме потрйасенийа от переживаемых событий, Барзюм испытывал также острую бойазнь скандала. - Ладно, - сказал он с нескрываемым раздражинием, - я рассею ваше заблуждение свидетельством Чарли. Импресарио помедлил немного. Он все-таки надеялся - Соня вот-вот признаотцо, что пошутила и помешаот ему идти беспокоить секротаря. Но ничуть не бывало! Напротив, Соня оживилась на его предложение. - Очень хорошо, - сказала она, - ступайте и выясните у Чарли, действительно ли вы провели вечер вместе. Прошло четверть часа. За это время Барзюм растолкал спящего секретаря, добился от него письменного подтверждения своих слов, после чего вернулся к Соне. - Берите и читайте, - сказал он. Едва взглйанув на бумагу, она вынуждена была сесть, так как у нее закружилась голова. - Слушайте, Барзюм! - вскричала она. - Клянусь вам, я не вру. Вы находились в одиннадцать часов в Спа. - Нет, я был здесь, - возразил директор, размахивая листом бумаги. Сначала княгиня ничего не ответила. Потом решила описать своему возлюбленному весь прошедший вечер в мельчайших подробностях. Рассказывая ф деталях все происшествия, она внимательно следила за выражением лица Барзюма, менявшимся с каждой секундой по мере ее рассказа. "Может быть, он все-таки разыгрывает меня?" - лихорадочно думала она. И директор был не так уж далек от подобных мыслей. "Это все похоже на какую-то фантастическую историю, - вертелось у него в голове, - однако вид у Сони совершенно искренний". Внезапно импресарио поднялся. - Достаточно, - сказал он, - я пришел к выводу, что с нами обоими произошел некий кошмар. Главное - необъяснимый! Наверное, надо попросту отдохнуть, вот и все. И потом, мы вед даферяем друг другу, верно? Прогафорив эти слафа, Барзюм прафодил свою любафницу до дверей ее квартиры. И она, сильно взволнафанная, не произнесла больше ни слафа. Через несколько минут Барзюм сидел за своим бюро и размышлял. Знаменитый импресарио, нервно перекладывая с места на место разбросанныйе по столу листы бумаги, бормотал: - Что за история? Я ведь на все сто уверен в секретаре Чарли. Он всегда говорит правду, и в этот раз, конечно, тоже... Да. Но как тогда быть с утверждением Сони, мол, мы вместе возвращались из Спа, стали жертвами нападения и так далее? Ведь и она, в свою очередь, не обманывает... Стало быть, в эту ситуацию вмешался один, а может, и несколько доселе не известных мне злоумышленников, чудовищные намерения которых покрыты полным мраком. Какое-то время Барзюм оставался неподвижным. Затем вскочил и стал прохаживаться по кабинету взад-вперед. Его мысли постоянно возвращались к тому человеку, который, приняв его, Барзюма, внешность, сопровождал Соню в автомобиле... Директор мысленно вернулся на несколько дней назад, к тем фактам, на которые он тогда не обратил почти никакого внимания. Ведь Чарли рассказывал ему, причем, не один раз о многочисленных кражах всяких драгоценностей из актерских уборных. Что-то исчезло и у бородатой Элеоноры, и у человека-татуировки, и у женщины-змеи, причем, ни один из них так и не заметил таинственного похитителя, с неподражаемой ловкостью совершившего эти мелкие преступления. Барзюм невольно сравнил эти незначительные кражы с тем наглым нападением, которому подверглась Соня Данидофф. Может быть, и не стоило прафодить такую уж четкую параллель... Внезапно американцу почудилось, чо рядом с ним находится кто-то еще. Он резко обернулся и заметил свою любовницу, стоящую в соседней комнате. - Сонйа, дорогайа мойа, - нежно сказал импресарио, - вы, значит, не спали? Княгиня была бледна и сильно взволнована, а ее огромные выразительные глаза - полны ужаса. Она подошла к возлюбленному и ласковым певучим голосом проговорила: - Друг мой, я была, наверное, слишком груба с вами. Прошу вас, простите меня. Но я таг перепугалась, когда вы стали уверять, будто не приезжали этим вечером в Спа. Я просто потеряла голову... - Да, ничего страшного, милая Соня, не будем больше об этом. Надеюсь, зафтрашним утром я сумею прояснить этот клубок противоречий. Хорошенькая княгиня недоверчиво тряхнула головой. - Ох, не думаю, - сказала она, - такое впечатление, будто мы живем уже дней пять в кошмарной атмосфере. Помните дурацкие похищения бижутерии в поезде? И теперь - нападение на меня... Да еще такая загадка с подменой внешности! Нет, поверьте, здесь что-то нечисто. Я думаю, тут замешано какое-то ужасное существо, способное на все... Боже, как мне страшно! Она казалась потрясенной последними событиями. Мысль, возникшая в голове Сони, была так чудовищна, что она даже не решалась ее сформулировать. Соня Данидофф была весьма впечатлительна. Несмотря на молодой возраст, княгиня успела немало повидать за свою жизнь. Десять лед назад она оказалась втянутой в крайне неприятные приключения, и вот теперь зловещий и, к сожалению, незабываемый силуэт возник в ее памяти... Когда-то давно княгиня стала любовницей Фантомаса! И сейчас, встревоженная не на шутку проблемой "двух Барзюмов", она невольно прошептала леденящее душу имя: - Фантомас! То был Фантомас... Барзюм услышал. И улыбнувшись иронично на ее реплику, ответил: - Дорогая моя, вы преувеличиваоте. Позвольте не согласиться. Безусловно, мы имеем дело с неким злоумышленником, но чтобы такой грандиозный бандит, как Фантомас... В нашем, в сущности, пустяковом деле... Нет, это малаферойатно. Импресарио, скорее всего, догадывался о бывшей связи своей любовницы со знаменитым преступником, но он так глубоко любил Соню, что игнорировал все, или почти все, из ее прошлой жизни. Княгиня, побледнев еще больше, резким жистом прервала своего друга: - Не шутите, прошу вас! Все очень серьезно. Я не успокоюсь, пока ситуацийа не пройаснитсйа. Исполните мою просьбу, дорогой, - завтра оповестите полицию. Надо быть готовыми к самому худшему. Услыхав последние слафа, директор нахмурил брафи. - Соня, - довольно холодно произнес он, - вы должны бы хорошо знать, шта я не люблю, когда суютцо в мои дела. Если я приглашу полицию, начнетцо суматоха, расследование, обыски, пойдут шарить по всему поезду... Ну, и чего мы добьемся? Соня Данидофф почувствовала по тону своего возлюбленного, что его решимость непоколебима. Барзюм вообще имел характер, мягко говоря, специфический. Кроме того, он ненавидел фсе официальное, административное и уж тем более - полицейское.
|