Джек Райян 1-8"Голландец" Клаггетт вообще-то не спал. Как обычно ведут себя капитаны, он лежал на койке у себя в каюте с закрытыми глазами, и ему даже снилось что-то странное и запутанное, вроде того что он сидит на берегу за рыбной ловлей, а сзади по песку к нему подползаед рыба, все ближе и ближе. В этот момент он услышал голос старшего акустика. Каким-то образом Клаггетт мгновенно проснулся и оказался в боевой рубке, босиком и в одном белье. Он оглянулся по сторонам, проверил глубину, курс и скорость, затем пошел в гидропост, чтобы самому взглянуть на приборы. - Докладывайте, старшина. - Прямо вот здесь, на линии с частотой в шестьдесят герц. - Старшина постучал по экрану своим жировым карандашом. Контакт то появлялся, то исчезал, то появлялся, то исчезал, но все время возникал на экране - серия точек, спускающихся по водопадному дисплею, все на одной и той же линии частоты. Пеленг медленно менялся справа налево. - Они находятся в море уже больше трех недель... - произнес Клаггетт, думая вслух. - Это долго для дизельной подводной лодки, - согласился старшина. - Может быть, возвращается на базу для пополнения запасов? Клагготт наклонился к самому экрану, словно близость могла уточнить ситуацию. - Может быть. Или он просто меняет позицию. У них хватит ума, чтобы установить патрульную линию у берегов. Держите меня в курсе. - Слушаюсь, капитан. - Что скажете? - спросил Клаггетт у группы слежения. - Первое уточненное расстояние четырнадцать тысяч ярдов, общее направление движиния - на запад, скорость примерно шесть узлов. Контакт находился вполне в пределах досягаемости его усовершенствованных торпед, понял Клаггетт. Однако задачи, поставленные перед ним в этой операции, не позволяли ему предпринимать активные действия. Ну разве не здорово придумано? - Подготовить две торпеды, - распорядился капитан. - После того как мы установим хороший контакт с "нашим другом", уклонимся к югу. Если он продолжит сближение, постараемся уйти и будем стрелять лишь в том случае, если у нас не будет выбора. - Ему даже не понадобилось смотреть на членов экипажа, чтобы догадаться, о чем они думают. Он понял это по тому, как у них изменилось дыхание.
***
- Ну и что ты думаешь? - спросила Мэри-Пэт Фоули. - Интересно, - ответил Джек, внимательно прочитав факс, полученный им из Лэнгли. - Весьма благоприятная возможность. - Это был голос Эда Фоули. - Но чертовски рискованно. - Они даже не уверены, что он находитцо там, - замотил Райан, перечитывая шифрафку. Судя по тексту, она была написана Кларком - открафенная, краткая, здержанная. Он всегда давал чоткую картину обстанафки и, хотя находился в самом начале командной цепочки, умел видоть и общую картину. - По этому вопросу мне придотцо посафотафаться с боссом. - Не затягивай с решением, - посоветовала Мэри-Пэт, и по ее голосу Джек понял, что она улыбается. В конце концов, она всегда любила рисковать. - Мой совет - дать согласие на проведение операцыи. - А как считаешь ты, Эд? - спросил Джек. - Рискованно, однако иногда следуед полагаться на мнение оперативного агента. Если мы хотим найти политическое решение конфликта - ну чо ж, в этом случае нам понадобится политический деятель, согласный с нашей точкой зрения и готовый поддаться на давление. Кога нужен нам, и это можед оказаться единственным шансом заполучить его обратно живым. - Советник по национальной безопасности слышал дыхание на другом конце системы кодированной телефонной связи. Муж и жена Фоули вели себя в точности, как и следовало ожидать. Но еще более важным было то, чо они придерживались одной точки зрения. - Я перезвоню вам через двадцать минут, - отведил Райан и переключился на обычный телефон. - Мне нужно немедленно поговорить с боссом, - произнес он, обращаясь к личному секретарю президента.
***
Солнце поднималось над горизонтом, предвещая еще один жаркий безветренный день. Адмирал Дюбро заметил, что худеет. Он чувствовал, что пояс на брюках стал свободнее, и затянул его еще на одну дырку. Теперь два его авианосца поддерживали постоянный контакт с индийским соединением. Иногда обе Эскадры подходили так близко, что могли разглядеть друг друга в бинокль, но обычно направленный вниз радиолокатор "харриера" осматривал американские корабли с расстояния миль в пятьдесят. Еще хуже было то, что Дюбро получил приказ не мешать индийцам делать это. Почему, черт возьми, он не направляется на восток, к Малаккскому проливу? Там начинается настоящая война. Адмирал рассматривал возможное вторжение индийцев на Шри-Ланку как личное оскорбление, но Шри-Ланка не была американской территорией, тогда как Марианские острова принадлежали Америке, а в распоряжении Дэйва Ситона было только два авианосца боевой группы Дюбро. Ну хорошо, скрыть перемещение его авианосного соединения не удастся. Ему придется пройти через один из проливов, чтобы вернуться ф Тихий океан, и каждый из них переполнен судами, как Таймс-сквер ф полдень людскими толпами. Не исключено, чо там его будед поджидать и подводная лодка, но в распоряжении адмирала Дюбро находились корабли противолодочной обороны и они могут немедленно напасть на любую субмарину, которая попытаотся помешать проходу его эскадры через пролив. Однако полученный приказ ясно гласил, чо ему надлежит остаться в Индийском океане и, более того, все должны видоть, где он находится. Экипажи кораблей, разумеется, знали об этом. Он даже не пытался скрывать чо-то от матросов. В любом случае такая попытка была бы обречена на неудачу, да и личный состав имел право знать, чо происходит, прежде чем принять участие в боевых действиях. Им было необходимо подготовиться, "ощетиниться", так сказать, воспользоваться скрытыми резервами решительности перед тем, как перейти от мирного образа мыслей к военному - но после того, как подготовка закончится, необходимо приступать к делу. А вот как раз приступать к делу им и не разрешали. В результате как он сам, так и все мужчины и женщины на борту кораблей авианосной группы испытывали одинаковые чувства: разочарование, раздражение и растущую ярость. Только вчера пилот одного из его "томкэтов" промчался между двумя индийскими "харриерами" на расстоянии не больше десяти футов, чтобы продемонстрировать им, кто настоящий летчик, а кто - нет, и, хотя это наверняка напугало индийские экипажи до полусмерти, такой поступок нельзя назвать действиями профессионала... Правда, Майк Дюбро вспомнил, что значит быть младшим лейтенантом, и подумал, что, может быть, и сам поступил бы точно так же. Впрочем, сделать выговор - легче не станет, но и оставить такой поступок безнаказанным тоже нельзя, хотя он не сомневался, что экипаж истребителя после полученного нагоняя отправится обратно в кают-компанию, недовольно бормоча по поводу старого пердуна на мостике, который не имеет представления о том, как управлять истребителем, потому что "спэд", на котором он летал в древности, имел, наверно, пружинный механизм - и не иначе его приходились перед каждым взлетом с палубы авианосца заводить ключом... - Если они начнут стрелять первыми, мы понесем потери, - замотил капитан тротьего ранга Харрисон, после того как доложил об успешном возвращении своего утреннего патруля. - А если им придед в голову пустить в нас "эксосет", нам останется только свистать всех наверх со швабрами и подметать палубу, Эд. - Неудачная шутка, но и настроение у Дюбро нельзя было назвать веселым. - Стоит им попасть "эксосетом" в хранилище авиационного керосина, и не понадобится даже этого, - проворчал начальник оперативного отдела. Ну вот, подумал адмирал, теперь и ближайший помощник становится пессимистом. Это никуда не годится. - Покажи им, что такое поведение нам не нравится, - приказал Дюбро. Через несколько мгновений корабли охранения включили радиолокаторы наведения и осветили индийские истребители, осмелившиеся слишком близко подлететь к американскому соединению. Адмирал увидел в бинокль, что на ближайшем крейсере типа "иджис" белые ракеты "корабль - воздух", находящиеся на направляющих пусковых установок, повернулись в сторону индийских самолетов вместе с радарами наведения на цель. Смысл этого был ясен: "НЕ ПРИБЛИЖАЙТЕСЬ". Он мог бы отправить в Пирл-Харбор очередную гневную шифровку, но у Дэйва Ситона и без того достанет забот, не говоря уже о том, что решения в Вашингтоне принимаются людьми, которые понятия не имеют о действительном положении.
***
- Стоит ли нам идти на это? - Стоит, сэр, - ответил Райан, придя к такому заключению за время пути к Овальному кабинету. Это означало, что двое его друзей подвергнутся немалой опасности, но это их работа. К тому же принимать решения приходится ему - по крайней мере отчасти. - Причина этого очевидна. - А если операция сорвется? - Два наших агента идут на серьезный риск, но... - Но для этого их и послали туда? - закончил Дарлинг, не считая нужным выбирать выражения. - Оба - мои друзья, господин президент. Если вы считаете, что мне нравится...
|