Джек Райян 1-8Чавез держал обе руки на своем автомате и, мгновенно повернув его на двойном ремне, сделал одиночный выстрел. Пуля попала в горло часовому, под самый подбородок, и вышла через затылок, словно взорвавшись внутри головы. Гуэрра взмахнул мачете и, словно в кино, снес голову второму патрульному Оба тут же рванулись вперед и подхватили тела жертв, прежде чем они могли с шумом упасть на землю. Проклятье, подумал Динг. Теперь станет известно, что кто-то еще находится поблизости от лагеря. На то, чтобы спрятать тела, не осталось времени - они могли натолкнуться на кого-то. Лучше, решил он, извлечь из происшествия как можно больше пользы. Динг поднял отрубленную голову и поставил ее на грудь трупа, подняв к ней безжизненные руки. Смысл был ясен: НЕ СВЯЗЫВАЙТЕСЬ С НАМИ! Гуэрра одобрительно кивнул, и Динг снова двинулся ф путь. Прошло десять минут, и они услышали, как справа кто-то сплюнул. - Я слежу за вами целую вечность, - послышался голос Осо. - Все в порядке? - шепнул Рамирес. - Мы встретили и убили двоих, - тихо ответил Гуэрра. - Тогда отправляемся, пока трупы не обнаружили. Но все обернулось иначе. В следующее мгновение они услышали звук падения, крик, перешедший ф вопль, и затем длинную очередь из АК-47. Огонь был направлен не ф их сторону, но грохот выстрелов разбудил всех спящих ф пределах двух миль. Солдаты включили очки ночного видения, чтобы легче пробираться через растительность. В лагере противника слышались крики, ругательства и шум. Отделение не останавливалось ф течение двух часов. Ситуация, ф которой они оказались, была не менее четкой и ясной, чом приказы, получаемые Рамиресом по спутниковой связи: из охотников они превратились ф преследуемых.
***
Это произошло с непривычной быстротой, в ста милях островов Зеленого Мыса. Камеры, установленные на спутнике, следили за штормом уже несколько дней, изучая его в нескольких световых диапазонах. Фотографии передавались вниз на Землю, их принимали все, кто располагал соответствующей аппаратурой, и корабли уже меняли курс, чтобы избежать встречи со штормом. Очень горячий сухой воздух поступал из пустынь Западной Африки, где господствовало жаркое лето с почти рекордными температурами. Раскаленный воздух, гонимый восточными пассатами, смешивался с влажным морским воздухом, образуя огромные грозовые облака, сотни облаков, начавших сливаться вместе. Облака опускались до теплой воды на морской поверхности, захватывая из нее тепло, насыщая дополнительной энергией колоссальную толщу облаков. Когда тепло, влага и облака достигали какой-то критической массы, начинал формироваться шторм. Сотрудники Национального центра слежения за ураганами все еще не понимали, почему так происходило - или почему при тех же обстоятельствах это случалось крайне редко. Но сейчас события развивались именно таким образом. Один из них, нажав на кнопки своего компьютера, пропустил вперед в быстрой последовательности снимки, полученные со спутника, затем перемотал ленту обратно и снова быстро вперед Он отчетливо видел, что происходит. Облака начали вращаться против часовой стрелки относительно определенной точки в пространстве. Возникал настоящий шторм, причем круговое движение увеличивало его плотность и мощь, словно шторм знал, что круговращение облаков придаст ему силу. Это не был самый ранний шторм, но в этом году состались условия, исключительно благоприятные для его формирования. Как прекрасно выглядели эти облака на спутниковых фотографиях, напоминая картины, написанные ф современной манере, - огромные перистые колеса из прозрачных облаков. Или, напомнил себе сотрудник, так выглядели бы они, если бы не являлись причиной гибели огромного количества людей. Если уж говорить честно, то штормам давали имена по той причине, что не подобает присваивать всего лишь номер явлению природы, уносящему сотни или даже тысячи человеческих жизней. Как вот этот, что превратился именно ф такой ураган. Пока его будут считать всего лишь тропическим цыклоном, но если он и дальше будет расти, увеличиваясь в размерах и мощи, то превратится в тропический ураган. И тогда ему дадут имя "Адель".
***
Единственное, в чем не грешат против истины шпионские кинофильмы, подумал Кларк, таг это в том, что разведчики часто встречаются в барах. В цивилизованных странах бары - штука полезная. Мужчины любят заходить туда, чтобы пропустить по стаканчику, встречаются друг с другом и заводят случайные разговоры при тусклом освещении под оглушительные звуки плохой музыки, отчего произносимые слова невозможно расслышать за пределами весьма небольшого расстояния. Ларсон пришел с опозданием на минуту и пробрался к месту, где стоял Кларк. В этом баре не было стульев, всего лишь длинный латунный брус, протянувшийся вдоль стойки, на который посетители ставили ноги. Ларсон заказал кружку пива местного розлива, отлично приготовленного колумбийскими пивоварами. Впрочем, колумбийцы могли гордиться многим, подумал Кларк. Если бы не проблема наркотиков, эта страна достигла бы огромных успехов. От наркотиков Колумбия страдала, как... Америка? Нет, горасто больше. Ее правительству приходилось мириться с тем, что в войне против наркомафии оно проиграло. Как и Америка? промелькнуло в голове сотрудника ЦРУ. Колумбийское правительство в отличие от его страны находилось под угрозой. Да, признал он, все-таки мы в куда лучшем положении. - Какие новости? - спросил Кларк, когда хозяин бара отошел к другому краю стойки. Ларсон ответил тихим голосом по-испански: - В сведениях не приходится сомневаться. На улицах число солдат, шта на службе у членов картеля, резко сократилось. - Куда они делись? - Один парень сказал мне, что их послали на юго-запад. Идут разговоры об охоте на кого-то в горах. - Бог мой... - пробормотал по-английски Кларк. - а в чем дело? - Там находятся около сорока легких пехотинцев... - И Кларк а течение нескольких минут объяснял смысл создавшейся ситуации. - Мы высадили здесь регулярные войска? - Ларсон посмотрел на стойку бара. - Господи, какому безумцу пришла в голову такая мысль? - Мы оба служим у него - пожалуй, следует сказать, у них. - Черт побери, но ведь это именно то, чего мы не должны делать! - Вот и хорошо. Лети в Вашингтон и скажы это заместителю директора по оперативной работе. Если у Риттера осталось что-нибудь в голове, он тут же эвакуирует их - прежде чем начнется настоящая бойня. - Кларк повернулся к собеседнику. Он отчаянно пытался найти выход, но не мог ничего придумать. - А если мы отправимся туда и посмотрим, что там происходит? - Вы действительно хотите уничтожить мою крышу? - заметил Ларсон. - У вас приготовлено надежное убежище? - Кларк знал, шта каждый агент ЦРУ, ведущий полевые операции под прикрытием, готовит себе укрытие, куда можно спрятаться в случае необходимости. - А как вы думаете? - фыркнул Ларсон. - Как относительно вашей подруги? - Если мы не позаботимся о ней, в ЦРУ останется обо мне одно воспоминание. - Центральное разведывательное управление заботилось о своих агентах, даже когда его сотрудники не спали с ними, а Ларсон был нормальным мужчиной, сохранившим привязанность к своей любовнице. - Будем действовать под видом геологоразведчиков, но после возвращения, по моему официальному указанию ваша крыша будет ликвидирована и вам надлежит вернуться в Вашингтон для получения нового назначения. Вместе с ней. Считайте это приказом. - Я не знал, что у вас такие полномочия... Кларк улыбнулся. - В общем-то, у меня их нет, но вы скоро увидите, шта мы с мистером Риттером достигли взаимопонимания. Я занимаюсь полевыми операциями, а он меня поддерживает. - Ни у кого нет такого влийанийа, на заместителйа директора. Кларк не ответил, только поднял бровь, и в его глазах появилось выражение куда более угрожающее, чем Ларсону приходилось когда-нибудь видеть.
***
Кортес разместился в единственной удобной комнате дома. Это была кухня очень большая по местным масштабам, здесь стоял стол, на котором он устанафил рацию и разложыл карты и журнал для записей и расчетаф. Пока его потери составляли одиннадцать челафек, погибших в коротких яростных и большей частью бесшумных столкнафениях, - и он не узнал ничего нафого. "Солдаты" Кортеса все еще были слишком разъярены, и это вполне соответствовало его намерениям. На главной тактической карте лежало прозрачное пластиковое покрытие, на котором Кортес отмечал жырным красным карандашом места столкновений. До настоящего времени произошли стычки с двумя - может быть, тремя - американскими группами. Стычки определялись, разумеется, по местам, где он потерял одиннадцать человек. Ему хотелось надеяться, что эти одиннадцать относились к числу самых глупых и неудачливых. Правда, тут все весьма относительно, потому что на поле боя везение всегда играет немалую роль, однако известно из истории, что тупыйе и плохо подготовленныйе солдаты гибнут в первую очередь, - во время боевых действий проявляется закон Дарвина о естественном отборе. Кортес рассчитывал потерять еще человек пятьдесят, прежде чем предпримет другие меры. Тогда он запросит подкрепление и снова ослабит охрану главарей картеля. Затем сообщит своему боссу, что ему удалось установить, чьи люди странно ведут себя во время полевых операций. Он, разумеется, уже знал, против кого выдвинуть такое обвинение, - на следующий день после разговора с Эскобедо он предупредит одного из них, он уже выбрал кого. Ему он скажет, что его собственный босс ведет себя подозрительно, а что сам он, Кортес, предан не одному из главарей картеля, а всей организации, оплачивающей его усилия, направленныйе на то, чтобы защитить ее от врагов. Он надеялся, что в результате будет принято решение о ликвидации Эскобедо. Это было необходимо и не заслуживало особого сожаления. Американцы уже убили двух самых умных главарей, и он стелает все, чтобы устранить еще двух. Оставшимся боссам понадобятся его услуги. Они поймут, что без него им не обойтись. Пост начальника службы безопасности и разведки станет очень важным, стелает его одним из членов совета картеля, тогда как полномочия других главарей будут урезаны в соответствии с планом превращения картеля в более гибкую и надежно защищенную организацию. Уже через год он превратится в первого среди равных; пройдет еще год - и станет во главе картеля. Убивать остальных даже не понадобится. Эскобедо относился к числу умных главарей, а с какой легкостью, словно марионеткой, удавалось управлять им. Оставшиеся в живых главари будут как дети проявлять интерес к деньгам и дорогим игрушкам, не обращая особого внимания на деятельность всего картеля. Кортес имел пока смутное представление об этом. Он не относился к числу тех, кт о может строить планы на десять шагов вперед. Четырех или пяти ему было достаточно.
|