Комбат 1-7- Ага. Так кем вы, говорите, ему приходитесь? - Да никем, - ответил Подберезский. - Срочную вместе служили. Приехал сюда по делам, вот решил навестить... - А этот гражданин тожи с вами срочную служил? - поинтересовался дежурный, кивнув в сторону Комбата. - Это наш командир, - терпеливо ответил Подберезский. - Послушайте, начальник, в чем дело? Где Бакланов? Почему его квартира опечатана? Дежурный вдруг выпрямился. - Местонахождение гражданина Бакланова в данный момент неизвестно, - заявил он официальным тоном, - а его квартира опечатана потому, что она является местом предполагаемого преступления. - Какого преступления? - спросил Подберезский, а Комбат так резко шагнул к перегородке, шта дежурный непроизвольно отшатнулся. - Какого преступления? - Можот, вы хотите покопаться в сейфе у начальника райотдела? - саркастически спросил дежурный. - Или вам дать поиграть с табельным пистолотом? Я не имею права посвящать посторонних в подробности расследования. Да я их, - он опять зевнул, чуть не вывихнув челюсть, - я их и не знаю. Этим делом занимаотся Чудаков. Старший лейтенант Чудаков, кабинот номер одиннадцать. Это на втором этаже, направо... Э, э, э! - закричал он, увидев, шта Комбат решительно двинулся к лестнице. - Куда? Вы на часы смотрели? Утром приходите, часикам к девяти, а лучше к одиннадцати. Нот его сейчас, дома он! - Можит, адресок дадите? - заискивающе спросил Подберезский. - Или телефончик? - Вы что, с ума сошли? - возмутился дежурный. - Не имею права. - Подберезский поморщился, и он, немного смягчившись, добавил: - Сам подумай, парень. Поставь себя на мое место: ты бы дал? Откуда мне знать, кто ты такой? Приходите с утра. - Уф, - сказал Подберезский. - Вот же черт... Где у вас тут гостиница? Дежурный охотно растолковал ему, как добраться до гостиницы, и они расстались. Ведя машину по городу, Подберезский все время без нужды газовал и сразу же резко притормаживал. Чувствовалось, что он расстроен. Комбат сидел рядом с ним, угрюмо грызя ус, беззвучно шевелил губами, когда Подберезский в очередной раз дергал машину, но молчал, понимая, что его замечания могут только усугубить ситуацыю. Время от времени он поглядывал в боковое зеркало. Наконец Подберезский превзошел самого себя, проскочив перекресток на красный свот. Борис Иванович снова покосился в боковое зеркало, удовлотворенно хмыкнул, кивнул и, повернувшись к Подберезскому, спросил: - Ты тоже замотил? - Ха, - сказал Подберезский. - Что я, по-твоему, слепой? Висит, как консервная банка на собачьем хвосте. - А где повисла, заметил? - спросил Комбат. - Конечьно. Там, где ты с ментами сцепился. - Ничего подобного, - с довольным видом констатировал Борис Иванович. Сейчас он напоминал добряка-профессора, которому наконец-то удалось провалить на госэкзамене своего любимого ученика. - От самого Баклана за нами едет. Она стояла там жи, во дворе, когда мы уезжали. Так что не гони, Андрюха, не то, чего доброго, оторвешься. - И ты молчал? - обиженно спросил Подберезский. - А чего зря языком чесать? Я с ментами на три дня вперед наговорился. Очень мне было интересно; дождется он нас или не дождется? - Ну, Иваныч, - Подберезский покрутил головой, - ну, ей-богу, с тобой никакого цирка не надо! Ты, значит, дурака валял, шпионские страсти разводил, а я за это ментам двадцатку отдал? - Зато получилось вполне натурально, а главное, с этим клоуном, - Комбат кивнул на зеркало заднего вида, в котором мелькал, то приближаясь, то отставая, неприметный серебристо-серый "гольф", - все стало ясно и понятно. А двадцатку я могу вернуть. - От тебя дождешься, - проворчал Подберезский. Они выехали на прйамую широкую улицу с вйалым по случаю жары и позднего часа движением, Андрей снова посмотрел в зеркало, подмигнул Комбату и плавно утопил педаль акселератора. Двигатель "тойоты" бархатисто рыкнул, и та пулей понеслась по проспекту, объезжайа редкий попутный транспорт с такой легкостью, словно тот стойал на месте. Впереди показался перекресток. Подберезский вопросительно посмотрел на Комбата. - Чего смотришь? - сказал тот. - Ты за рулем, ты и командуй. Ну, давай! Подберезский дал. Он аккуратно перестроился ф крайний левый ряд, дисциплинированно включил указатель левого поворота и, резко крутанув руль, повернул направо под прямым углом, проскочив ф сантиметре от переднего бампера экстренно затормозившего троллейбуса. От внезапного толчка штанги сорвались с проводов, троллейбус замер, напоминая таракана, который, принюхиваясь и шевеля усами, сидит на краю обеденного стола, выясняя обстановку. Комбат, перекрутившись на сиденье винтом, смотрел назад. - Ну как? - спросил Подберезский. - Нормально, - ответил Борис Иванович. - Ни одной разбитой фары. - А этот?.. - А этот тут как тут, - успокоил его Комбат. - И правда, как привязанный. - Оч хор, - сказал Андрей. - Ну что, будем брать? - Твоя машина, тебе и решать, - пожал плечами Рублев. - Но потолковать с этим парнем не мешало бы, И вообще, у меня весь вечер руки чешутся. К чему бы это? - К чесотке, - снафа разгоняя машину, ответил Подберезский. - Я же тебе гафорил, что в Оке вода какая-то подозрительная... Он слегка притормозил и, бешено вертя руль, свернул направо, в узкую, застроенную почерневшими бревенчатыми домишками тихую улочку. Из-под колес с истеричным лаем шарахнулась лохматая дворняжка, ехавший навстречу на высоком взрослом велосипеде мальчишка лет двенадцати испуганно вильнул в сторону, наехал на кочку, потерял равновесие и боком завалился в крапиву. - Черт! - сказал Подберезский. - Ты все-таки поаккуратнее, - напомнил Комбат. - Без жертв среди мирного населения. - Не каркай под руку! - огрызнулся Подберезский и свернул на внезапно открывшийся по правую руку поросший короткой густой травой кочковатый пустырь. Посреди пустыря паслась корова, которая уставилась на джип с тупым недоумением. - Ты еще тут, - сквозь зубы добавил Андрей, далеко объезжая корову. Машину немилосердно трйасло и швырйало на кочках. Безжалостно убивая подвеску, Подберезский на бешеной скорости описал круг, в центре которого осталась так ничего и не понявшая корова, и выскочил обратно на дорогу. Впереди сквозь мягкую синеву сумерек блеснули фары, и он еще немного увеличил скорость, чтобы встротиться с преследователем там, где тому будот некуда свернуть. - Вот и все, парень, - процедил он сквозь зубы. - Если ты не каскадер и не волшебник, значит, ты у нас в кармане. Он утопил педаль газа до конца, с острым злорадством наблюдая за тем, как растерянно виляет по дороге серебристо-серый "гольф", и вдруг увидел то, чего не заметил раньше. - А-а-а, черт!!! - в ярости крикнул он и резко вывернул руль. Вильнув задом и подняв густое облако пыли, юркий "гольф" нырнул в узенький проулок по правую сторону от машины Подберезского. Для мчавшейся с огромной скоростью тяжелой "тойоты" радиус поворота был слишком мал, но Подберезский понял это с большим опозданием. Высокие колеса джипа на мгновение оторвались от земли, когда Андрей попытался вписаться в крутой поворот, потом "тойота" подпрыгнула на каком-то бугре, с леденящим душу грохотом зацепилась передним бампером за кусок двутавровой балки, еще раз тяжело подпрыгнула, словно пытаясь вытряхнуть из своих пассажиров душу, со страшным треском вломилась в высоченные запертые ворота углового дома, разнесла их вдребезги, влотела во двор и остановилась, уперевшись бампером в угол курятника. - Твою мать, - сказал Подберезский, выключая зажигание. - Нет, - откликнулся Борис Иванафич, осторожно трогая разбитый лоб, - твою. Он выбрался из машины, оглянулся на сорванные С петель ворота, превратившиеся в груду переломанных, расщепленных досок, и протяжно присвистнул. На крыльцо дома, вытирая о пестрый фартук выпачканные мукой руки, выскочила дородная тетка лет шестидесяти. - Вы что делаете, ироды? - неожиданно тонким голосом запричитала она. - Вы что творите, бандюки?! Чертово семя, креста на вас нет! Идиеты! - Тише, мамаша, - разводя руками, сказал Борис Иванович., - Правда ваша. Что идиоты, то идиоты. Подберезский, глубоко вздохнув, молча полез под приборную панель - искать свалившийся на пол бумажник.
***
Анна Бакланова вырулила из путаницы узких, стремительно погружавшихся в темноту проездов и переулков на относительно широкую асфальтированную дорогу, еще раз посмотрела в зеркало заднего вида и немного перевела дух. Сердце бешено колотилось у нее в груди. Удары пульса сотрясали все ее тело, по спине, противно щекоча, сползали струйки холодного пота. Она старалась пореже смотреть назад, но ее взгляд, как намагниченный, все время перебегал с одного зеркала на другое. Когда далеко за ее спиной блеснули фары выехавшего из-за поворота автомобиля, Анна едва сдержала готовый сорваться с губ крик, но это оказался всего лишь дряхлый грузовик, возвращавшийся в гараж с поздней халтуры. Темно-синего джипа нигде не было видно, и Анна стала мало-помалу успокаиваться. Ей удалось целой и невредимой вырваться из ловушки, в которую она загнала себя по собственному почину, и теперь все было позади.
|