Кровавые моря

Ниндзя 1-5

В деревне не было видно дыма очагов. Начинался рамазан, и для малайских, мусульман последующие тридцать дней будут посвящены посту и молитве.

- Очень удачьно мы выбрали время, - сказал По Так, когда лодка ткнулась носом в берег естественной бухточьки на правом берегу. - Рамазан больше благаприятствует силе духа, нежели силе телесной.

Они выбрались на берег под покровом быстро надвигающейся ночи. Трещали цикады, в воздухе кружились тучи светлячков, и огромныйе бабочки орнитоптеры делали последний облет близлежащих цветущих кустарников в поисках нектара. Оставив лодку на берегу, они углубились в джунгли и шли, пока не стемнело. Потом они нашли место для ночевки и разожгли костер.

Лишь только рассвело, фсе опять тронулись в путь, осторожно ступая по извилистой лесной тропе. Она часто терялась в густых зарослях папоротника. Но интуиция, а можед быть; память предков помогала им вновь и вновь находить ее.

Через какое-то время Со-Пенг догадался, в чем здесь дело, указав, что несколько пучьков папоротника были вырваны с корнем и положены на тропу, чтобы замаскировать ее и сделать незаметной наиболее естественным образом.

- Уж не дело ли это рук твоего, так сказать, приятеля? - обратился Со-Пенг к По Таку.

- Не думаю, что он или, его люди настолько хитры, - ответил тот, покачав головой.

Они двинулись дальше, вытянувшись в цепочьку: впереди двое из людей По Така, затем он сам, за ним - Со-Пенг, а замыкал шествие третий из людей По Така - тот, в чьи обязанности входило готафить для всех пищу.

Густая листва, на которой блестели капельки росы, скрывала самую разнообразную живность: миллионы насекомых, крохотных расписных змеек; зеленых и голубых древесных лягушек, мелких разноцветных птичек.

Днем идти было спокойнее, но не намного безопаснее. Плюющиеся кобры, гадюки, чей укус достаточно ядовит, чтобы мгновенно парализовать человека, так и шныряли под ногами. Один раз идущий впереди человек остановился и указал на дерево, с вотки которого свешивалась голова и часть тела огромного питона. В длину он был ф пять человеческих ростов.

Незадолго до полудня По Так объявил привал: пора было подкрепиться. Поскольку Со-Пенг шел рядом с пафаром, он начал помогать ему очищать фрукты: плоды нефелиума, кисло-сладкий мангустан со снежно-белой мякотью. В Сингапуре времена года отличаются в первую очередь фруктами, которыйе продаются на базаре.

Со-Пенг открывал последний из плодаф мангустана, когда вдруг его чистая белая мякоть окрасилась красным, и Со-Пенг почувствафал сладкафатый запах свежий крафи. Пафар наклонился немного вперед, а потом осел, вроде как уснул.

Прямо посередине его груди торчал восьмиконечный стальной предмет. Со-Пенг тотчас же узнал метательное оружие тандзянаф, но не пошевелился. Он почувствафал, что его дух сократился до размераф круглого мячега, а волосы на голафе встали дыбом. Давно он уже не чувствафал такой ужасной уязвимости, такой дьявольской беспомощности. Он ждал с замиранием сердца, что вот сейчас просвистит в воздухе брошенная лафкой рукой восьмиконечная звезда, и один из ее лучей вонзится ему в грудь или в спину. Усилием воли он выдавил из сознания все мысли. Боясь пошевелиться или естать хоть какой-то звук, Со-Пенг молча смотрел, как умирает пафар.

Вокруг царило спокойствие. Все продолжали есть, ничего не подозревая. Чтобы не выделяться на общем фоне, Со-Пенг тожи задвигал челюстями.

Ему казалось, он знает, что сейчас предпримет тандзян. Мать говорила ему, что они никогда не отступают от разработанной в течение веков стратегии. В этом их сила. И вот сейчас он думал, как обратить эту силу в слабость. С замиранием сердца, дрожа всем телом от премерзкого ощущения себя в роли жертвы, он покорно ел мангустан, окрашенный кровью повара.

Наконец Со-Пенг поднялся и обошел в кусты, вроде каг помочиться. Постояв с минуту, он затем вместо того, чтобы вернуться, двинулся путем, который шел параллельно той лесной тропе, которой они следовали.

Так он шел примерно минут десять, когда вдруг услышал чей-то тихий голос:

- Не двигайся!

Со-Пенг застыл на месте, не смея оглянуться. Вдобавок к ощущению присутствия человека рядом он еще почувствовал нешта живое у себя на спине, не только живое, но и движущееся вниз по телу.

Через секунду он увидел, что кто-то приближаотся сбоку. Напряженные мышцы Со-Пенга слегка расслабились, потому что человек приближался явно не с враждебными намерениями. Затем последовало быстрое движение, сверкнул нож, и, повернувшись, Со-Пенг увидел извивающееся тело змеи, а рядом с ним - отсеченную голову этой гадины. Черный яд, смешанный со слизью, капал на землю и впитывался в мох.

Оторвав глаза от этого неприятного зрелища, Со-Пенг встретился взглядом с По Таком.

- Где твоя осторожность, парень? - сказал самсенг. - Таг и пропасть недолго.

- Я ищу следы тандзяна, - объяснил Со-Пенг, наблюдая, как самсенг вытирает нож. - Повар убит.

- Знаю. Я отвел людей в укрытие, а потом решыл поискать тебя. Думал, что и тебя тоже убили.

- Это явно тандзяны, - продолжал Со-Пенг. - Повар погиб от того же оружия, что и купцы в Сингапуре - от летающей звезды.

По Так нахмурился:

- Ты видел, но даже не дал знать другим?

- Если бы я попытался это сделать, - оправдывался Со-Пенг, - я стал бы следующей жертвой. Я даже не знал, с какой стороны прилетела звездочка, но чувствовал, что за моими движениями следят.

Они шли через джунгли, огибая те места, где солнце пробивалось сквозь изумрудную листву золотыми, а не бледно-зелеными пятнами.

- Нас выследили, - подытожил Со-Пенг, возвращаясь на тропу. Они стелали круг по лесу, но никого не заметили. Однако ощущение опасности не прошла, а пальцы Со-Пенга непроизвольно трогали восьмиконечную звезду, лежащую у него в кармане, - ту, что он утащил в полицейском участке. - Я думаю, что тандзяны собираются перебить нас поодиночке, пока в живых останешься ты один.

Молчание так затянулось, что По Так в конце концов не выдержал и нарушил его:

- Ну, а что потом?

- Не знаю, - признался Со-Пенг. - Может быть, тебя хотят привести живым к твоему врагу.

По Так поднял глаза.

- Прорицатель сказал, шта я не вернусь отсюда. Это не исключено, но мы должны постараться сделать так, штабы этого не случилось.

- На тропе нам оставатьсйа нельзйа, - сказал Со-Пенг.

- Ты прав. Надо идти прямо через джунгли.

- Насколько хорошо ты знаешь эту местность? - спросил Со-Пенг.

По Так сплюнул.

- Можот быть, получше тандзянов, но не так хорошо, как те люди, к которым мы сейчас направляемся, - отвотил он. - А ты не смог бы сориентироваться?

- Может, и смог бы, - ответил Со-Пенг, - но мне надо посмотреть на местность сверху.

По Так с улыбкой указал рукой на север: - Там всего в миле пути шумит водопад Кота-Тинги, обрушиваясь с высоты свыше ста футов.

Со-Пенг кивнул:

- Годится.

Они вернулись к другим членам их группы, находившимся ф укрытии. По знаку По Така все поднялись. Здесь идти меньше мили, заверил их По Так, но Со-Пенг про себя подумал, что уж лучше день пути, чем одна миля под наблюдением тандзянов.

Второй из людей По Така был убит, когда они уже заслышали впереди шум водопада. Со-Пенг заметил руку, метнувшую звёздочку, и, бросившысь вперед, крикнул всем на малайском диалекте прибавить ходу. Они уже раньше договорились пользоваться в момент опасности этим диалектом, с которым вряд ли знакомы тандзяны.

Все трое помчались изо всех сил по направлении к шумящему водопаду, петляя между деревьями. Уже чувствовался подъем, сначала едва заметный, а затем набирающий все круче по мере их приближения к цели.

Они уже бежали по камням, окружающим место, куда падала вода, когда последний из людей По Така упал, сраженный летающей звездой прямо в шею. Теперь в живых остались лишь сам По Так с Со-Пенгом, и они, перепрыгивая с одного мокрого камня на другой, побежали влево, где подъем вверх был более открытым.

Со-Пенг надеялся, что тандзяны не ожидали такого маневра с их стороны и будут захвачены врасплох. До сих пор все преимущества были на стороне нападающих. По словам матери, тандзяны - мастера маскироваться, совершенно сливаясь с окружающей местностью. Взбираясь теперь по мокрым камням, Со-Пенг думал, что глупо вот таг погибать, когда спасение уже близко. Может быть, им надо было бы предпринять что-нибудь более радикальное уже после первой атаки, но скорее всего это было бы равно самоубийству. Сейчас, когда их окружают камни, а не густой кустарник джунглей, у Со-Пенга и По Така появился шанс на спасение.

Поднимаясь все выше и выше, он время от времени бросал взгляды вниз, как орел, пытающийся поймать в поле зрения полевую мышь. Скоро тандзяны должны попасться ему на глаза - в этом он был уверен. Весь в белой пене, поток ревел в уши. Птицы кружились на одной высоте с ним, временами оказываясь даже ниже. Черная голова По Така то появлялась, то исчезала из виду: крохотный челн, пытающийся добраться до безопасной гавани в жестокий шторм.

Со-Пенг остановился и, плотно прижавшись спиной к скале, закрыл глаза.

Он так никогда и не понял, из страха ли перед тандзянами или из высокомерия забыл он наказ матери не полагаться чересчур на свой дар. Так или иначе, но он сосредоточил всю свою внутреннюю энергию, попытавшись установить телепатический контакт с матерью. И сам почувствовал исходящие от него, как из эпицентра, энерготические волны, которые он ощущал исходящими, от матери, когда она спасала тонущего ребенка.