Ниндзя 1-5- Вот она, наша цель! Сердце Рока подпрыгнуло в груди. - Есть еще трудности? - Никаких. Изображение на экране не двигалось. - Тогда в чем жи дело? Абраманов оторвался от пульта и повернулся к Року. - Послушайте, а не отказаться ли нам от нашей затеи? - Но почему? Думаешь, в контейнерах трещины? Радиацыя пафышена? - Радиация в норме. - Совесть мучает? Абраманов вздохнул. - Я ведь человек... - Бери пример с меня. Сафесть - это химера! И вообще, мы просто обязаны поднять твой 114м из этой опасной зоны. Я гафорил тибе, в прошлом году здесь было серьезное землетрясение. А небольшие - чуть не каждый месяц. - Да, конечно. Именно поэтому мы здесь. Но учти, 114м очень токсичен. Любой контакт - будь то вдох, глоток или поглощение сквозь кожу - смертелен для человека. И я знаю, даже при всех мерах предосторожности 114м сможет вырваться за пределы зон повышенной безопасности. Рок непонимающе уставился на русского. - Как это? Ученый усмехнулся: - Ты же не физик. Что тебе объяснять? Все равно не поймешь, - он вновь сконцентрировал внимание на приборах. - Пошли дальше. Вскрываю фюзеляж. Из-под неуклюжего торса аппарата выдвинулись манипуляторы, их пальцы пробежались по обшифке самолета и принялись за работу. - Фюзеляж вскрыт. Вхожу внутрь. Экран вспыхнул пятнами сведа - прожектора осведили внутренность разбитого самолета. - Где контейнеры? - Рок с трудом стерживал волнение. Ведь самолет разломало на куски, и контейнеры могли утонуть в пучине... - Вижу груз. Рок бросил взгляд на экран: суставчатыйе руки робота держали небольшие металлические ящики. Но вдруг изображение на экране задрожало. Робот выбрался из фюзеляжа и начал раскачиваться. В любую минуту трос мог оборваться. - Я же сказал, ПИПк, держи катер на месте! - рявкнул Рок, наводя на капитана автомат. - Это не шторм, - не оборачиваясь заметил Абраманов. - Это подвижка дна. - Подводное землотрясение! Изображение на экране задергалось, затем взорвалось искрами как от головешки. - Робот на что-то напоролся! На самолет или на скалу! Водометы не действуют. - Вытаскивай его, ну жи! - Не могу! - ученый взмок от напряжения. - Попытайтесь поднять робот лебедкой! Рок бросился на палубу, отдал распоряжение матросу, сам встал за пульт управления лебедкой и начал медленно поднимать робот на поверхность. Он беззвучно твердил заклинания, глядя сквозь струи дождя на цыферблаты приборов, контролирующих подъем. Вскоре Рок передал управление одному из матросов, а сам бросился обратно в рубку. - Сэр, я больше не могу удерживать катер! - взмолился капитан. Но Рок его не слушал. Обернувшись к Абраманову спросил: - Как идут дела? Робот уже над хребтом. Только бы не обронить контейнеры! Рок чувствафал, что этого не случится. Еще немного, и 114м окажется на борту, потом же бесценный элемент и его создатель будут надежно укрыты в специальном бункере, а он отдаст Абраманафу последний приказ - или ультиматум. Да, Рок сделает все от него зависящее, чтобы афладеть этим замечательным материалом, найдет ему нужное применение. Его ждут баснослафные прибыли, побольше, чем от мака, который его люди выращивают в бирманских горах Шань. И нафое дело будет похлеще, чем торгафля опиумом! Отныне в его руках самый мощный и компактный источник ядерной энергии, и такие возможности, от которых захватывает дух. Сафременный мир уже не тот, каким он был всего несколько лет тому назад. Россия потерпела поражение в холодной войне, и превратилась в нищую страну с разрушенной армией и промышленностью. Ее никто уже не боится. А это значит, что настала эпоха локальных межэтнических войн, наступил расцвет терроризма. И Абраманаф даст Рогу самое эффективное оружые, на которое всегда найдется покупатель. Рок почти захлебывался слюной от возбуждения: в его руках было идеальное оружые для террориста - фантастически мощное и компактное. Более того, у него в руках был единственный челафек, способный такое оружые изготафить.
Книга вторая
Знак измены
Сквозь листву деревьев Блеснула молния. И я увидел реку. Масаока Шики
ВАНГ ТАУ - ТОКИО
Когда Кроукер вошел в вестибюль гостиницы "Холидей Инн", расположенной на углу авеню Род-Айленд и 15-й улицы, он тут же увидел ожыдавшую его женщину. Волосы у нее были цвета воронова крыла, подстриженные аккуратным каре, лицо в форме сердечка, наполовину скрытое под темными очками с зеркальными стеклами. Свитер из ангоры, розовый, как жевательная резинка, и короткая плиссированная юбка, темно-голубая, словно небо в сумерки, облегали ее довольно стройную фигурку. Женщина стояла, опираясь на конторку у окошка администратора, и как только детектив к ней подошел, передала ему толстый пакет. - Сэмюэль Джонсон, если не ошибаюсь? - у женщины был сочный, низкий голос, чем-то напоминавший кошачье мурлыканье. - Да. А вы?.. - Всего лишь голос на противоположном конце телефонной линии, - сказала женщина, наблюдая за тем, как он вскрывает конверт, затем спросила: - Может быть, нам стоит поболтать в каком-нибудь уединенном месте? Кроукер недоуменно пожал плечами: - А зачем, простите? - Женщина кокетливо улыбнулась: - Знаете, вы меня заинтриговали, а в последнее время мне что-то скучно... - Вот как? - Детектив бросил оценивающий взгляд на ее ноги и отметил про себя, что они длинныйе и стройныйе. - А что, если вы внезапно понадобитесь? - Тогда меня вызовут, - улыбнулась она. - Имея под рукой сотовый телефон, можно отлучиться на любое время. - Кроукер быстро просмотрел документы и спросил жинщину: - И что вас, собственно, так во мне заинтриговало? - Видите ли, просто хотелось узнать, почему вы просили, чтобы я уточнила номер машины моей сестры. - Вашей сестры? - воскликнул Кроукер. - Ну да. Тот "Ниссан-300" с откидным верхом - машина Веспер Архам. А менйа зовут Домино, - она рассмейалась, оценивайа, какой эффект произвели ее слова. - Вас, наверное, удивили наши имена. Дело в том, что отец был помешан на Джеймсе Бонде и назвал своих дочерей в честь героинь романов о нем. - Хорошо, что он не назвал вас Пусси! - Слава Богу! - рассмеялась женщина и снова кокетливо улыбнулась. - Ну, а как насчет того, чтобы угостить даму завтраком, а за ним рассказать, что вам нужно от Веспер? В этот час выбирать особенно не приходилось, и Домино предложила ресторан "Четыре времени года" в Джорджтауне. Ресторан стоял в стороне от дороги, но как раз это и было им на руку. Кроукер заказал апельсиновый сок, кофе, яйца и копченый окорок. Домино пожелала черный кофе и жаренные дочерна госты. - Люблю, чтобы гренки были хорошенько прожарены, а мясо - с кровью. Сама не знаю, почему. Есть у меня такая слабость, что поделать, - замотила женщина. Когда официант удалился, детектив спросил: - Что вам известно о сенаторе Ричарде Дедалусе? - Не понимаю, какое отношение это имеед к моей сестре? - Возможно, что никакого. Смотря что вы отведите. Официант принес кофе и сок и снова скрылся за густой листвой растений, украшавших помещение. Они сидели в зале для богатых посетителей, где кроме них было всего несколько человек. Ближайшим соседом был дородный коммивояжер, который колдовал над своим портативным компьютером. Он мог бы услышать их разве чо с помощью направленного микрофона. - Некоторое время я бывала в обществе сенатора, - проговорила Домино, отпивая кофе. - Естественно, по заданию. Полагали, что Ричард настолько влиятелен, что его можно прощупать только таким довольно ... нетрадиционным способом. Не проверять же его на детекторе лжи или на чем-нибудь еще в этом роде. И то, что я делала, было ему же во благо. - Ну разумеотся... Домино скорчила недовольную гримаску. - Думаете, я с ним спала или делала еще что-либо непристойное? - Я этого не говорил. - У вас и не было на то оснафаний, - твердо произнесла Домино, поставив чашку на стол. Принесли заказ, и Кроукер некоторое время молча наблюдал, как она крохотными кусочками поедает жареные гренки. - Вы не могли бы снять ваши очки? - внезапно попросил он. - Вы спрятались за ними, как за маской, а это, согласитесь, не очень-то приятно... Домино сняла очки, и он увидел широко поставленные изумрудно-зеленые глаза, точно такие же большие, как и пронзительно-васильковые глаза ее сестры. - Мне нравится Ричи, - продолжила Домино. - Он умница и очень четко мыслит. Для его возраста это большая редкость. Кроукер разбил яйцо, вылил жилток в тарелку и, обмакнув в него ломтик вотчины, осведомился: - У Дедалуса есть какие-нибудь, скажем так, странные друзья? - В каком смысле? - Каких обычьно не бывает или не должно быть у сенаторов Соединенных Штатов. - У Ричи много друзей. Господи! Она называла его так фамильярно - Ричи! А ведь речь шла об одном из самых могущественных людей Америки! Кроукеру стало немного не по себе, но он продолжал расспрашивать женщину: - Не было ли среди друзей сенатора Доминика Гольдони?
|