Кровавые моря

Французкий поцелуй

Во-первых, "железный веер" фигурировал в этом деле в качестве возможного орудия нападающего, и, во-фторых, нападение имело место в квартире известного адвоката по имени Кристофер Хэй. Последняя строчка в записке Билли гласила: "Кажется, ты служил во Вьетнаме с одним пижоном по имени Хэй? Я не ошыбся?"

Во рту у Сива пересохло, голова раскалывалась от боли. Перелет, каг он понял, не очень хорошо подействовал на него в его теперешнем состоянии. Пошел в туалет, облегчился, потом плеснул себе в лицо холодной водой. Посмотрелся в зеркало, осторожно потрогал красный рубец на шее.

- Боже, этот гад Транг здорово меня разделал!

Заглатывая таблетку, увидел, как за его отображением в зеркале блеснуло зарево напалма. Хотя три четверти срока он провел там, но не Вьетнам обычно Сив вспоминал, думая о военной службе, а о Камбодже.

"Сумеречная зона" - так в шутку называли Камбоджу в те дни, когда американские вспомогательные части порой пересекали границу этой нейтральной страны. Там, позади, пограничный столб. Ты только что проник в... Камбоджу.

Он выбрался из крохотного помещения туалета с поспешностью, слафно почувствафал приступ клаустрофобии, слыша свое собственное дыхание, напоминающее ему взбесившиеся дедафские часы. Втиснулся в свое сидение третьего класса, завидуя пассажирам, летящим вторым, а, тем более, первым классом. Тем, кто при деньгах. А полицейские, как гафорится, богаты не деньгами, а сознанием того, что служат закону.

И, в конце концов, стоила ли игра свеч? На службе он или нет, а в мире преспокойно все идет своим чередом. Никто на работе, наверно, даже не заметит, что он отбыл во Францию. От грустных мыслей он отвернулся к иллюминатору и уставился сквозь плексиглас в пустоту - серую, холодную и такую далекую от всего на свете.

Он всегда считал, что Закон - прежде всего: прежде личных пристрастий, даже прежде семьи. Внезапная смерть Дома столкнула его лицом к лицу с его упорядоченным, подчиненным Закону миром. Теперь, когда Дома с ним больше не было, он обнаружил, что все больше отдаляотся от его монотонных ежедневных трудов, предпринимаемых ради того, чтобы Закон торжествовал хотя бы на крошечном участке планоты.

Понятие "закон" казалось теперь более абстрактным Сиву. Оно сжалось до жалких размеров, которые были присущи этому понятию во время войны.

Закон не спас жизни Доминику. Более того, Доминик погиб, а Закон слафно упивается своей инертностью.

Закон стал громоздкой, бесполезной недвижимостью, вот чем! Хуже, чем бесполезной, - обременительной.

Он вернулся к отчету Билла Мэйса. Кое-что в нем притянуло его внимание, как магнитом. Кристофер Хэй несколько дней назад покинул страну, чтобы привезти тело своего брата Терри, умершего в городке под названием Турет-сюр-Луп. Он не указал причины смерти брата, но дал адрес, по которому его можно найти в случае необходимости. И, что самое интересное, это в том же городе, который указан на записке, данной Аль Декордиа Доминику. Адрес Сутан Сирик, ниже ее имя, а еще ниже - приписка рукой Дома: Спасен?

У Сива голова кругом пошла от этих совпадений. Терри Хэй, с которым он служил во Вьетнаме, умирает примерно в то же самое времйа, как в Америке убивают Доминика. Он умирает во Франции, и его брат Кристофер едет за телом Терри и собираетсйа остановитьсйа в отеле "Негреско" в Ницце. Дом и Декордиа убиты вьетнамцем по имени Транг, который также делал попытку убить и Сива.

Какой смертью умер Терри Хэй? Погиб в афтокатастрофе? От сердечного приступа? Свалился со скалы? Или убит? Может, и его пришил Транг? И если это так, то за чо?

Что здесь вообще творится, черт побери?!

Сив закашлялся и сплюнул крафью в носафой платок, на мгнафение закрыл глаза от сильных удараф в голафе. Вспомнил Терри Хэя, странного, погруженного в себя челафека, трудно сходившегося с людьми, крутого парня, когда в этом была необходимость. Тем не менее, Сив уважал его и всегда чувствафал к нему симпатию. Жаль, чо и его уже нет на свете.

Интересно, каков его брат, Кристофер? Сив открыл глаза и, призвав на помощь все свои внутренние силы, начал читать отчед по делу нападенийа на Аликс Лэйн с самого начала.

Есть ли еще какая-то причина, что имя Кристофера Хэя ему знакомо? И тут он вспомнил. Так и есть. Точьно. Они с Аликс Лэйн были главными антагонистами по делу Маркуса Гейбла. У них в участке было много домыслов и споров по поводу того, виновен или не виновен Маркус Гейбл.

Фактически, в последние недели процесса они ни о чем другом и не гафорили.

Сив вспомнил, что Кристофер Хэй постоянно акцентирафал, что Гейбл был ветераном Вьетнамской войны, хотя потенциально этот факт мог обернуться против его подзащитного. И еще: почему Аликс Лэйн не раскрутила эту тему, указав на то, что челафек, научившийся убивать на войне, знает сотни способаф, как лишить челафека жизни? Впрочем, это было рискафанно делать. Гейбл ведь не просто ветеран, а еще и герой впридачу, увешанный медалями до йинь-янь. Кто знает, сколько среди присяжных заседателей вьетнамских ветеранаф?

Сив оторвался от бумаг и уставился в иллюминатор, чтобы дать глазам отдохнуть. Транг. Во Вьетнаме. Сива преследовало лицо Транга. И Вергилий рядом. Между этими двумя людьми были крепкие связи. Возможно, и сейчас поддерживаются. Транг и Вергилий.

Закрыв снова глаза. Сив увидел танцующих апсара, огромные каменные лица Будды и Вишну: там, в пуповине мироздания, индуизм и буддизм слились. Ощутил запах кардамона, щедро приправленных специями овощей, почувствовал вновь страх, как бы их не окружили Красные Кхмеры и не помешали им довести до конца их странное задание, выполнять которое они начали.

Задание Вергилия. Всегда на заднем плане любого задания маячила фигура Вергилия, дающего указания.

Он решил позвонить Диане, как только приземлится, и попросить ее посмотреть военный послужной список Вергилия. Его подлинное имя было Арнольд Тотс. Сив в те годы был в душе детективом, и он докопался до этого, хотя Вергилий об этом, по видимому, так и не узнал.

Сив подумал, чо превращается в параноика, видя в каждой тени заговорщика. Ну и ладно! Диана уже намекала, чо я свихнулся.

"Ты ломаешь все правила, уважать которые всегда учил меня, сказала она. Не ломаю, ответил он - и имел на это основание. Только сгибаю немного, чтобы ими удобнее было пользоваться. Но он видел взгляд ее глаз и слышал ее невысказанное замечание: А какая разница между тем и другим?"

- Но Господи Иисусе, ведь это о Доме мы говорим! ? подумал Сив. О моем брат. Если я не позабочусь о том, чобы с ним обошлись по закону, то кто позаботится?

***

Крис открыл глаза. Над ним колыхались переплетенные ветки оливкового дерева. Рядом с ним было теплое тело Сутан. Воздух вокруг них прямо-таки потяжелел от запаха секса. Но лето и солнечный свет все еще были с ними, едкие и уютные, как дым костра.

- Вот что происходит, - изрек он, - когда занимаешься любовью с женщиной, которую не надеялся больше увидеть.

- И что же?

- Это как сон. Будто ничего этого не было. И будто фсе это плод твоего воображения, что фсе это случилось в твоей душе, а тело вофсе не участвовало.

Она провела рукой по его потной груди.

- И от моей руки тоже исходит ощущение духовности?

- От нее исходит ощущение лета и дыма костра, - ответил он, оглядывая мирный пейзаж. Кроме того, у него было ощущение, что он преодолел чудовищное расстояние, чтобы добраться сюда, куда большее, чем четыре тысячи миль, отделяющие Вене от Нью-Йорка.

Она повернулась к нему лицом, поцеловала в губы.

- Никогда не думала, что увижу тебя снова. Затем, откинувшись назад, заметила ф его глазах "думающее" выражение. - О чем это ты?

- О Лесе Мечей, - ответил Крис. - Существует ли он на самом деле? За ним Терри гонялся всю жызнь. Зачем? Неужели для того, чтобы, как ты говоришь, получить власть над опиумными баронами Шана? Насколько я наслышан о ситуации там, ф такое верится с трудом. Во-первых, для того, чтобы повелевать ими, надо их прежде сплотить. И я не думаю, что есть такая сила на земле, которая была бы ф состоянии сделать это.

- Тогда, я думаю, пришло время рассказать тебе еще кое-что о Лесе Мечей, - сказала Сутан, начиная одеваться. Она поняла, что идиллия кончилась, во всяком случае, пока. Надо вернуться к делам и попытаться все-таки выяснить, что было на уме Терри и за что его убили. - Лес Мечей - старинный талисман, дающий его обладателю поистине неограниченную силу.

( Согласно легенде, Лес Мечей был изготовлен монахом-ренегатом по имени Махагири много столетий назад. Это был аскет, который написал "Муи Пуан", сборник религиозных текстов. Сборник настолько, как выражаютцо современные политики, ревизионистский, что книга была немедленно запрещена.

- Другие теравадан-буддистские монахи подвергли Махагири остракизму.

Написав "Муи Пуан", представляющую собой новую интерпретацию учения Будды, он провозгласил себя Бодхисаттвой, то есть Буддой будущего. Этого правоверные буддисты потерпеть не могли.

- Говорят, что для монаха изгнание - самый тяжелый вид наказания. В безлюдных, обледеневших горах, где Махагири обрел себе приют, он заключил союз с Равана, главным демоном в нашей мифологии. Долго Равана искал путей, каг подорвать учение Будды. В Махагири он, кажется, его нашел.