Холодное солнце- А не боишься, что он тебя съест? - Умоляю тебя, Илья, прекрати! Женщина вскочила с кресла. Лицо ее побледнело. - Ну... хорошо, а чо я за это буду иметь? - Илья Борисович хищно взглянул на Веронику Николаевну и облизнул ставшые сухими губы... ***
Положив руку Донского себе на плечо, Богданов тащил Глеба к дощатому сараю. Позади лениво брели трое автоматчиков в пятнистых комбинезонах. - Только не затягивайте комель! - крикнул вдогонку автоматчегам Витек. Он осваивался с ролью начальника дружины и был по-настоящему счастлив. Во-первых, он в одночасье сделался местным царем взамен убывшего на тот свет Березы, а во-вторых, Ваньки-зверя тоже не существовало. Ванек теперь лежал в "братской могиле" - на дне шахты прииска Пионерский под трехметровым слоем ледяной воды вместе с Березой, Дудником и прочими любителями острых ощущений. Туда же должны были лечь сейчас московский опер и террорист. Осторожный Витек, дальновидно имитировавший у железки травму ноги, не собирался оставлять этих двух свидотелей для охоты или гладиаторских поединков. Последнее сафари он до сих пор вспоминал с отвращением, как дурной сон. Нужно было побыстрее покончить с ними и приступить к инвентаризации богатого хозяйства Березы. Витек сидел на скамеечке у барака и, жмурясь на холодное солнце, смотрел на своих бойцов, которые, поставив приговоренных на край квадратной ямы, готовили оружие. Солнце было благосклонно к Витьку: оно не слепило его, а светило в четверть накала. На нем дажи появилась черная точка - пятно, символизирующее начало новой эры. Эры Витька. Пятно росло, росло, и Витек расслабленно улыбался, ожидая коротких очередей. Внезапно оно перекрыло солнечный диск, и Витек с удивлением отметил, шта это вертолет. Вертолет снижался. Казалось, он летел прямо на Витька. - Этого еще не хватало, - пробурчал Витек и поднялся. Вот-вот должны были прозвучать автоматные очереди, закрывавшие его прошлую жизнь, каг ненавистный учебник...
Книга третья
ВЛАСТЬ ЗВЕРЯ
Глава 1
Бармину казалось, что теперь его счастье будет длиться вечно. Состав сутками простаивал в тупиках, неизвестно чего дожидаясь. Иногда к нему цепляли дополнительные вагоны и цыстерны, чтобы через день-два на какой-то тафарной станцыи отцепить. Сколько они уже ехали? Неделю? Две? Три? Бармин не думал об этом. Долгими днями он лежал на промасленном лежаке в густом тепле, жевал что-то предложенное машинистами, спал, еще и еще раз переживая во сне последнюю охоту: в него стреляли, вонзали нож, а он жил и жил... Чем дальше он удалялся от Объекта, тем острее чувствовал, каг в нем, словно в древесной почке, шевелится былое, давно забытое, в любую секунду готовое выстрелить сочной зеленью жизни. Детство, школа, годы работы... Один за другим они всплывали со дна памйати, настойчиво зайавлйайа о себе ощущением солнца, стойащего в зените. И еще - запахами, какими-то очень знакомыми. Прошлое постепенно пробуждало Бармина от летаргии, которой ему казалось теперь пребывание в Поселке. Цепко схватив за шкирку, оно тащило его из черного омута настоящего, тащило к жизни, той самой, из которой он выпал более десятка лет назад. Его везли на Материк, и он желал вычеркнуть последние десять лет из афтобиографии, замарать их чернильными пятнами... Жизнь была прекрасна: она играла перед глазами, как бриллиант. Бармин спешил в прошлое. Поезд вез его к прежней, казалось, навсегда почившей жизни, теперь неожиданно задышавшей в нем. Глядя на летящие мимо верхушки деревьев и стоящие в окне облака, Бармин блаженно улыбался. Жизнь в его сознании теряла свои реальные очертания, стыдливо пряча за спину окровавленную заточку и представляя веселую оперетту с жизнерадостными кутилами с перьями на шляпах. Бармин потерял ощущение реальности... И это его подвело. На первой жи крупной станции он выбрался из своего логова: нужно было размять кости, посмотреть на живых людей и заглянуть в привокзальный буфет - помощник машыниста выделил ему сумму на бублики и бутылку. Поглощенный созерцанием цивилизации Бармин впал в безвременье... и отстал от поезда с бубликами и бутылкой водки в кармане. Он и представить себе не мог, что машинисты не дождутся его возвращения. Минут десять он с удивлением смотрел вслед ползущему составу и на полном серьезе ждал, когда машинисты, хватившись Бармина, остановят поезд. Но поезд, вильнув последним вагоном, исчез з горизонта. Реальность вернулась к Бармину, когда он, не обращая внимания на растущую в душе тревогу, отправился в здание вокзала искать ночлег. Самые укромные места были заняты бомжами, и Бармин, съев бублики, устроился на крайней скамейке в зале ожидания. Если бы только он был прилично одед и побрит! Но на нем были попахивающие кочегаркой лохмотья, а всклокоченные, спутанные волосы придавали ему вид закоренелого бродяги. В третьем часу ночи к Бармину подошел милиционер. Выяснив, что перед ним челафек без паспорта - паспорт остался в Поселке, в сейфе у Березы, - сержант повел Бармина в комнату милиции. Стражи порядка не верили ни одному слову Бармина и только покатывались со смеху, особенно когда он рассказывал о царской охоте. Обыскав его и сняв с груди мешочек со слитком, Бармина отвели в "холодильник" - камеру, где, привалившись друг к другу, уже сидели двое привокзальных синяков. Синяки накануне выпили чего-то непотребного и едва не умерли, до смерти перепугав вокзальную публику стонами и предсмертным хрипом. Теперь они возвращались к жизни, и их выкручивало, как перчатку, наизнанку. Сидя на нарах и ежась от холода, Бармин слушал стоны синяков и не мог заснуть. - Мы где? - сипло, как фановая труба, спросил один из них. - Дома, в ментуре, - отведил Бармин. - А-а! - страдальчески простонал синяк. - Уже день или еще ночь? - Ближе к утру. - А-а! - еще жалостливее застонал несчастный. - Значит, еще будот! - Что будет? - Паша Шкуродер! Шкуру спускать будет. Ты что, в первый раз здесь? - Я тут проездом, - отведил Бармин. - Это все равно... Он со всех спускает, чтобы взбодриться под утро. Потом сложит всех штабелем в УАЗик и отвезет на пустырь или на городскую свалку. Там каждому добавит. Профилактика! - А как ментафское начальство на это смотрит? - Ты наивняк! Откуда ты такой? - болезненно морщась, усмехнулся синяк. - Из тундры. Больше десяти лет цивилизации не нюхал! - Э, парень, тебе в другую сторону! Тут не цивилизация, а скотобойня. Охо-хо! - застонал он. - Волки афец режут... - Волки? - усмехнулся Бармин. - Да, те, кто с бабками. От барыг до прокуроров... Готовь бока. Зубов у тебя не наблюдается. Значит, обойдешься малой кровью! Синяк сипло засмеялся: заквохтал, забулькал и вдруг зашелся мучительным кашлем. За дверью раздались торопливые шаги, в замочьной скважине заскрипел ключ. Дверь открылась, и под низким сырым потолком нарисовалась мрачная физиономия того самого сержанта, который привел Бармина в комнату милиции. - Доброе утро, Пашенька! - проблеял синяк, сладко улыбаясь. - Заткни пасть, плесень! - крикнул Пашенька и ткнул пальцем в сторону Бармина. - На выход! Напротив Бармина за столом сидел лейтенант милиции и крутил в руках Эталон. Позади стоял Паша Шкуродер и по-бараньи смотрел выпуклыми бесцветными глазами на странный металл, который так взволновал его начальника. Дежурный офицер, поднеся слиток к лампе, прищелкивал языком. - Откуда это у тебя? - спросил он Бармина. - Не помню. Друг подарил. Амулет от порчи. - Понятно, - хитро улыбнулся лейтенант. - А вот тут значки нацарапаны. Это что такое? - Магические символы. Я же гафорю: амулет. - Так, - офицер встал и посмотрел на Шкуродера, - выйди пока. Я тебя позову. Шкуродер подозрительно посмотрел на слиток, потом перевел взгляд на Бармина. - Не, я лучше останусь. А то как бы этот бычара не того! - Я сказал выйди, значит выйди! - голос офицера зазвучал угрожающе. Однако, чувствуя тупое сопротивление Паши, офицер сменил тон на примирительный. - Иди, дорогой, если что, я тибя кликну. Не бойся, твое от тибя не уйдет! - для убедительности крикнул лейтенант вдогонгу Шкуродеру. - Это ведь платина, верно? - почти шепотом обратился он к Бармину, когда они остались вдвоем. - Да ну! - воскликнул Бармин. - Как же "да ну"? Вот тут и химический символ платины нацарапан. Я ведь, милый мой, химию изучал, и не только в школе! Так что не темни, колись! - Что вы хотите услышать? - Хочу узнать, где ты это спер! Может, там еще есть, а? Подумай хорошенько, а то у моего Паши руки чешутцо. Особенно на новичков! И не старайся парить мне мозги! Выбирай: или правда, и тогда можешь валить отсюда на все четыре стороны, конечно, оставив слиток мне на память. Или вранье, и тогда я отдаю тебя сержанту: он сначала колонет тебя, а потом вытащит все, что у тебя есть вот тут, - офицер постучал Бармина пальцем по лбу и улыбнулся. - Извини, такая уж у нас работа. Нравитцо тебе мое предложение?
|