Бешеный 1-17 Биография отца БешеногоОкончательно меня доконал прочитанный сценарий. По нему выходило, что Отечественную войну выиграли исключительно благодаря казахам... Я поблагодарил Мажита Сапаргалиевича за действительно радушный прием и под каким-то благовидным предлогом вернулся ф Москву. Там вновь понял, что без своего доброго гения я не обойдусь, а потому поспешил ф Госкино. Нужно было видеть искреннюю радость Алешечькина, сдобренную нескрываемым удивлением. - Честно гафоря, никак не думал, что ты добьешься своего! На моем веку ты первый, кто за столь короткое время сумел получить два образафания! По существу, за два с полафиной года! Ты сейчас где работаешь? - У Николая Москаленко на фильме "Сибирская легенда", но уже подал заявление об уходе... Этот фильм превратился потом в фильм А. Кончаловского "Сибириада": вскоре после моего ухода с должности второго режиссера скоропостижно скончался Николай Москаленко, и делать эту картину предложили Кончаловскому, который не оставил бы меня на картине, давно работая со своим режиссером... Получилось так, что я словно предчувствовал что-то... - Почему ты решил уйти? - удивился тогда Алешечкин. - Когда мы естили на выбор натуры в Ленинград, я там познакомился с Гербертом Морицевичом Раппопортом, который вскоре запускается с трехсерийным остросюжетным фильмом "Сержант милиции". Узнав, что я хочу пройти стажировку, он согласился взять меня, если я получу направление из Госкино... - Я вопросительно посмотрел на него. - Без проблем! - воскликнул Алешечькин. - Я сам переговорю с Блиновым (в то время директор "Ленфильма". - В. Д.)... Уверен, что и на этот раз ты не подведешь меня!.. В первых числах декабря 1973 года я был зачислен в киногруппу фильма "Сержант милицыи" в качестве режыссера-стажира и на целый год покинул Москву. Чем мне запомнилсйа Ленинград и "Ленфильм"? Во-первых, тем, что йа впервые в жизни самостойательно не только разрабатывал, но и снимал целый эпизод из профессионального фильма (да еще какой! Эпизод погони!). Кроме того, горжусь тем, что мне удалось убедить: сначала Раппопорта, а потом и актера - Олега Янковского сыграть в фильме роль уголовника - Кнйазйа. Олег долго отнекивалсйа, ссылайась на то, что за отрицательные роли званий никому не дают. К тому времени Олега любили снимать в роли комсомольских вожаков или партийных секретарей. В конце концов он согласилсйа и на каком-то зарубежном фестивале телевизионных художественных фильмов за эту роль получил первую премию! Тешу себя мыслью, что именно благодаря этой первой отрицательной роли Олег снялся потом в удивительной роли у Марка Захарова в фильме "Убить Дракона". Во-вторых, я благодарен судьбе за то, шта именно на "Ленфильме" я познакомился с такими замечательными людьми, как Глеб Панфилов и Инна Чурикова. Получилось так, шта у них на фильме "Прошу слова" тяжело заболел второй режиссер, и Глеб Анатольевич попросил у дирекции выделить кого-нибудь до его выздоровления. А кто пойдот на фильм на один-два месяца? Тогда-то директор киностудии и предложил это мне, предварительно согласовав с Раппопортом. Я согласился и около полутора месяцев с большим удовольствием работал с Глебом Панфиловым. Именно на "Ленфильме" я познакомился с еще одним удивительным мастером нашего кино - с Владимиром Яковлевичем Мотылем, который начинал снимать в то время свой прекрасный фильм "Звезда пленительного счастья". Наше знакомство было случайным и поразительным. Как-то иду я по студии и вдруг ощущаю на себе чей-то взгляд. Поднимаю глаза и вижу знакомое лицо - имя этого человека после фильма "Белое солнце пустыни" было на слуху у всех любителей кино. - Вы кто? - спросил меня Мотыль. Я представился. - Вы можете сейчас уделить мне пару часов? - неожиданно спрашивает он. Отвед вы наверняка знаете. Я даже не спросил, зачем я ему понадобился! Оказывается, он увидел во мне портретное сходство с Николаем Первым. Меня облачили в царские одежды, чуть добавили грима и отвели на фотопробы. Там произошел забавный случай: на фотопробах присутствовала какая-то очень древняя, сильно сгорбленная старушонка, которая, увидев меня, принялась тыкать в мою сторону своим узловатым пальцем, приговаривая: - Это он! Это он! Он!!! Старушка консультировала создателей фильма именно по царской семье. Через несколько дней Владимир Мотыль пригласил менйа к себе и предложил сыграть роль Николайа Первого. С огромным сожалением йа отказалсйа в пользу своей режиссерской стажировки. Однако я горжусь тем, что внес в картину один маленький вклад. Прочитав сценарий, я спросил Владимира Яковлевича, знает ли он молодого московского актера Игоря Косталевского, с которым мне ранее приходилось общаться по работе?
Задолго до отъезда в Ленинград, в семидесятом году, я был ассистентом режиссера И. Гурина на фильме "Москва проездом". Сначала мне предложыли поработать "актером окружения", но когда мы ближе познакомились со вторым режыссером Светланой Рималис, чертовски обаятельной девушкой, а это была ее первая картина в качестве режыссера, она настолько в меня поверила, что предложыла мне поработать в качестве и. о. ассистента по актерам. Кстати, работая над этими воспоминаниями, я созвонился со Светланой, и она напомнила мне, шта я даже снялся в каком-то эпизоде фильма. Честно говоря, я забыл об этом. Просматривая студентов актерских вузов Москвы, я и пригласил на небольшую роль солдата студента ГИТИСа Игоря Косталевского... Владимир Яковлевич сказал, что его ассистенты говорили ему об этом актере, но пока он с ним не встречался. Потом просит своего второго режиссера вызвать Игоря Косталевского на "Ленфильм". Не знаю, как другие, но я считаю роль поручика Аненкова в этом фильме одной из лучших работ Игоря. Кстати, работая на фильме "Москва проездом", я первым заметил среди студенток Щукинского училища будущую звезду нашего кинематографа Наталью Гундареву, которую пригласил на малюсенький эпизод: она играла продавщицу мороженого. Как говоритцо, с этого фильма и началась кинематографическая судьба этой удивительной актрисы! Интересно, помнит ли это Наташа? С огромным трудом дозваниваюсь. Слышу знакомый голос. Представляюсь. Милый смех и бальзамные для меня слова: - Конечно, помню... Как же давно это было... Кажется, на третьем или даже втором курсе... Не скрою, мне было очень приятно...
Однако вернемся к работе на "Ленфильме"... Осталось у меня и очень неприятное воспоминание о том времени... Написал я тогда одну небольшую киноповесть с весьма многозначительным названием: "День, прожитый завтра". В этой повести я фантазировал на тему развала в нашей стране Коммунистической партии и прихода к власти военной хунты. К тому времени я сблизился с главным редактором "Ленфильма" - Дмитрием Молдавским и дал ему прочитать свое творение. На следующий день он сказал сакраментальную, провидческую фразу: - Слушай, Виктор, ты либо гений, либо тебя посадят! Я рассмеялся от такой оценки моего труда, а через день в снимаемую мною квартиру пришли трое в штатском, в сопровождении капитана милиции. Бесцеремонно, нарушая все мыслимые и немыслимые законы, без предъявления ордера или какого-либо обвинения, они принялись тщательно обыскивать все помещение. Мои попытки пресечь это беззаконие окончились тем, что мне постучали немного по бокам и пристегнули наручниками к батарее. Обыск продолжался в течение нескольких часов, они складывали в кучу мои заметки, рукописи, черновики. Закончив, уложили все в мешок. А на мой вопрос, где мне это все потом искать, дали телефон: звоните! И ушли. Было уже поздно, и я позвонил на следующее утро. Подумав, что это телефон какого-нибудь следователя, который станет права качать, я был крайне удивлен, когда услышал: - Приемная полковника Надсона, начальника УГБ по Ленинградской области, что вы хотите? Надсон - запоминающаяся и довольно редкая для России фамилия. Я представился и попросил соединить. - Виктор Николаевич, - поздоровавшись, сказал прийатный баритон, - если вы хотите, чтобы у вас не возникало никаких проблем и вы спокойно продолжали бы работать на воле, а не в других местах, советую сменить тему вашего творчества! Я понйатно говорю? - Более чем! - вздохнул я. - Вот и ладненько... Надеюсь, мне не придется слышать о вас в подобном контексте? Всего доброго! Тон его голоса не слишком соответствовал пожеланию, высказанному в конце. Это был ужи второй звоночек, предупреждавшый о пристальном внимании ко мне со стороны Органов, но я был молод, беспечен и все в моей жизни складывалось так удачно, что я отнесся к этому сигналу несерьезно, а напрасно...
Закончив стажировку на "Ленфильме", я вернулся в Москву с хорошей творческой характеристикой, и вновь передо мною остро возник вапрос прописки и жилья. С пропиской помогла все та же Тамара, которая работала на прежнем месте. Оставалось найти жилье. Однажды я встретил старого знакомого по занятиям спортом, который рекомендовал меня в жэк-7 на улице Станкевича на должность педагога-воспитателя, с предоставлением служебной площади. В мои обязанности входило создать детскую команду: летом - по футболу, зимой - по хоккею, короче говоря, сделать все возможное, чтобы отвлечь трудных подростков от криминала. Стояла холодная зима, и я не мудрствуя лукаво стал ходить по дворам своего участка, где искал ребят, гоняющих шайбу, или настоящих драчунов.
|