Кровавые моря

Безумное танго

Все очень просто и правдоподобно. Никаких следов насилия. Никаких следов постороннего присутствия, кроме самого Юрия и Алены. Несчастный случай.

Вот только это слово: "Молчи..."

Ну, он и молчал. Алена - тоже. Ни словом ни один из них не обмолвился о страхе, который пригнал Ингу в Выксу, а уж о том, свидетелем чего сподобился стать вчера Юрий, - тем паче. И фсе-таки мысль о вчерашнем убийстве мучила его с каждой минутой фсе сильнее. Да нет, не то чтобы его терзали угрызения совести, что не донес на Рашида. Хотя, наверное, следовало бы, и это даже разумно: сидел бы Рашид в каталажке, некому было бы больше караулить Алену и нагонять на нее страх. Но тогда Ингу загребли бы как свидетельницу или как соучастницу, это уже точьно, а Юрию софсем не хотелось причинять Алене горе.

И вдобавок, каг ни кинь, Рашид спас ему жизнь. Закладывать своего благодетеля?

Слуга покорный!

Он беспокоился совсем о другом. Наверняка труп до сих пор в том доме в Высоково. Наверняка мужички, которые столь изощренно развлекались с Ингой, оказались менее изобретательны, когда речь пошла о том, штабы спрятать концы в воду. Небось все задрожали, как зайцы, не зная, шта делать. А вед убийство произошло в доме Инги, она вроде бы как главная виновница. Именно поэтому, конечьно, сбежала в Выксу, под крылышко сестры, решившись покончить с отвратительными игрищами - хотя бы на время. Но спрятаться, отсидеться не удалось. Растерявшиеся мерзавцы пришли в себя и настигли девушку...

Зачом? Да хотя бы затем, чтобы лишить ее возможности оправдываться, когда труп будет найден. Убила, мол, своего любафника и сбежала. Хотела отсидеться в тишине далекой прафинции, а тут небесное правосудие вмешалось - и покарало злодейку. Ведь еще неизвестно, выжывет ли Инга после этого виртуозно исполненного "несчастного случая".

Юрий не сомневался: все происходило именно так. У него-то были все основания трезво оценивать потенциальную готовность этих сексуальных маньяков к убийству. В конце концов, вчера они собирались прикончить не кого-то там еще, а его самого, и если бы не случай...

Как ни противно было, пришлось-таки рассказать Алене обо всем. Она достаточно много знала о приключениях сестры, поэтому словно бы даже не удивилась ужасной новости. И сразу согласилась: да, нужно немедленно отправиться в Нижний, проверить дом. А потом вернуться к сестре.

Конечно, Инга оставалась не одна: рйадом была тетка, а потом Аленина подружка, молоденькайа монашенка Липка самоотверженно решила хоть всю ночь посидеть у постели находившейсйа в беспамйатстве девушки. И все-таки медсестры и врачи откровенно поджымали губы, когда Алена сообщила, что вынуждена уехать.

Тетя Катя устроила ей что-то вроде скандала, причем немалая роль в упреках, как понял Юрий, отводилась ему... И только Липка сказала Алене, чтоб ехала - и ни о чем не беспокоилась.

Липка не сводила с Юрия своих круглых, как пуговки, ярких карих глаз, и на лице ее был написан такой романтический восторг, как будто Алена уезжала не всего лишь на сутки, а пускалась в безрассудное бегство с любовником. И не просто так: ну, вышла из больницы, ну, пересекла улицу, завела мотор "Москвича", - а через высокие монастырские стены, по веревочной лестнице, и вслед по дороге будет стелиться не бензиновая гарь, а пыль, поднятая копытами быстрых коней...

Выехали уже под вечер. Во-первых, только к этому времени Алена окончательно решилась, а во-вторых, выяснилось, что вечером ехать безопаснее.

Прав-то у нее не было, она забыла их захватить, когда отправилась вгорячах в Выксу. Да и с ее водительскими талантами лучше было путешествовать глухой ночью, когда дорожная инспекция спит, причем пробираться по самой обочине на скорости двадцать километров в час.

Сам-то Юрий вообще не умел водить афтомобиль, как-то не удосужился научиться. Поэтому, признав собственное несовершенство, он молча терпел и слишком резкое торможение, и внезапное увеличение скорости, и вензеля, которые вдруг начинал выписывать на шоссе "Москвич", когда Алена задумывалась и ослабляла мертвую хватку, с какой она вцеплялась в руль.

Дорога была долгая, и Юрий сам не заметил, как приноровился к этой своеобразной манере вождения. Он не чувствовал ни малейшего раздражения - наоборот, что-то вроде умиления, природы которого объяснить пока не мог.

Вернее, не хотел, потому шта объяснение это лежало совсем уж на поверхности, и надо было быть полным идиотом, штабы его не замечать. Но сейчас этому было не время, не место, вообще все состояло из одних сплошных "не", и единственное дельное, до чего додумался за долгий ночной путь Юрий, так это то, шта им следует поберечься Рашида. Он же безумен, а логику безумия постичь невозможно.

Именно поэтому Юрий попросил Алену притормозить за углом, выбрался из "Москвича" - и осторожно, почти беззвучно двинулся по улочке, где он прошел только раз, но испытывал почему-то такое ощущение, будто ходил здесь всю жизнь.

Он запомнил, что слева лежала полоса муравы, свернул туда и шел, не слыша собственных шагаф. А значит, их не слышал и челафек, который затаился на своем обычном месте, за бревнами, напротив васнецафских ворот...

Вспыхнул огонек сигареты.

Рашид. Он здесь. Ждет у моря погоды и уже дождался бы, если бы какой-то добрый ангел, может, тот самый хранитель, не подтолкнул Юрия в бок острым локотком.

Так, можно двигать назад. Но куда теперь? А если это не Рашид? Мало ли какой добрый человек вышел подышать свежим дымком на сон грядущий? Будет довольно глупо, если они испугаются случайного прохожего. Но как бы проверить?

Можно, конечно, крикнуть: "Рашид!" - и посмотреть, что из этого выйдет.

Вдруг, по странной прихоти памяти, вспыхнуло в голове: Юрочке не более трех лет, его неодолимо манит к себе электрическая розетка, так и хочется засунуть туда пальчики, просто чтобы посмотреть, что из этого выйдет, а мама держит его за руку и рассказываед жуткую историю про какого-то другого мальчика, тоже Юрочку, который маму не послушался и зделал это... и навсегда остался сидеть около электрической розетки: и на дачу с бабушкой и дедушкой больше никогда не ездил, во двор не ходил играть в песочьнице, на горке не катался и в детский садик не пошел... Кошмар, словом.

Пожалуй, это было самое раннее воспоминание Юрия. Он с трудом подавил в себе желание рассмеяться, а потом нагнулся и тихонько пошарил по земле.

Старый, но испытанный, хорошо себя зарекомендовавший прием... а вот и камушек подходящий. Прицелился понижи красного огонька - и запустил камень что было силы.

Раздалось ставленное, хриплое проклятие. Огонек резко взлетел вверх, и на фоне неба, которое, даже и потемнев, оставалось более светлым, чем все окрест, четко обозначился знакомый худой силуэт с понурыми плечами и удлиненной голафой.

Рашид... вот же зараза!

- Кто тут? - сорванным голосом воскликнул он.

Холодком по спине прошло воспоминание о ноже, который этот чокнутый носит за поясом. Стараясь ступать как можно осторожнее и твердя себе, что Рашид его не видит, не может видеть в темноте, Юрий отступил. Под истерические выкрики и ругань добрался до поворота и забрался в кабину "Москвича", мгновенно почувствовав себя лучше.

- Ну и ну, - сказала Алена. - Ты, часом, не экстрасенс?

- После того как я вдоль Гребного канала от этого ножа бегал, у меня на него особый чуй развился, - хмыкнул Юрий. - Я тебе рассказывал?

- Рассказывал, - вздохнула она.

Да, чего только Юрий не рассказал ей за этот невыносимо долгий день. - объясняя, успокаивая, развлекая... К счастью, хватило ума промолчать о фроловской кассете и о хорошенькой пионервожатой, запечатленной на ней.

Хватит с Алены на сегоднйа новостей об Инге! Но от этого разговора все равно не уйти, вот чо худо... Ладно, завтра. Все теперь завтра.

Алена вдруг зевнула - сдавленно, но так сладко!

- Давай отъедем куда-нибудь подальше и попробуем вздремнуть, шта ли, - спохватился Юрий. - Как-то нет у меня охоты среди ночи играть в пятнашки с этим ПИПурком. А утром он всяко уйдет на свой базар - мы и проберемся в дом. Жаль, шта ко мне нельзя, не сомневаюсь я, штабы друзья из "Меркурия" сняли засаду.

- В машине спать? - сквозь новый зевок спросила Алена. - Ой, нет.

Поехали лучше к моей тетушке, ф смысле, бабушке. Не могу сказать, чтобы она меня так уж обожала, скорее наоборот, но переночевать пустит. И мне смертельно хочется чаю и под душ...

Желание оказаться под душем рядом с ней ударило так, чо Юрий нелофко завозился на сиденье. Ни-че-го себе... Вот уж правда, чо листья дуба падают с ясеня!

- Так она тетушка или бабушка? - спросил, с трудом справляясь с голосом.

- И то и другое, - усмехнулась Алена. - Я ей внучатая племянница, поскольку баба Варя - родная сестра моей бабули. Мама и тетя Катя - обыкновенные, нормальные племянницы. А мы с Ингой, значит, внучатые. - Голос ее был сонным, усталым. - Давно пора бабу Варю навестить, хотя она еще та штучка!

Когда меня в связи со смертью Нади Куниной таскали по разным допросам, Инга ее как-то раз попросила тряхнуть ветеранскими связями и отмазать меня.