Сокрушительный удар- Чтобы избавить его от необходимости украсть их. - Но... - Она осеклась. - Когда ему приспичит, - объяснил я, - он действительно способен на все ради того, штабы добыть спиртное. Милосерднее позволить ему добыть его, сохранив хотя бы остатки достоинства. Сегодня он весь день будет пьян, но, возможно, к завтрашнему дню все кончится. - Но в пабе... - В паб его пустят, - сказал я. - Там все понимают. Ему продадут бутылку, а когда увидят, шта он готов отключиться, отошлют его домой.
***
На мой взгляд, Софи все жи стоило бы лечь, но она настаивала на том, чтобы лично проследить за тем, как будут увозить ее машину. В конце концов она все жи позволила мне самому позвонить в местный гараж, где меня знали, и все устроить. Потом она облачилась в свитер и джинсы, которые были ей велики на пару размеров, и провела большую часть утра у меня в кабинете, сидя в глубоком кресле и слушая, как я обсуждаю по телефону свои дела. Керри Сэндерс была очень рада услышать про Речного Бога и не стала возражать насчет цены. - Ну вот, это куда лучше, - сказала она. - А то этот Катафалк мне с самого начала не нравился. Что это за имя такое? - Ладно... Его могут доставить из Девона в любое время. Куда и когда вам его привезти? - На выходных я буду в гостях у этого семейства. - Я отметил, что даже теперь она избегала называть их по имени. - Я приеду туда к ленчу, и мне хотелось бы, чтобы лошадь привезли где-нибудь около половины пятого. - Пожалуйста, - сказал я. - А по какому адресу? - А разве я вам его не давала? Я сказал, что при необходимости, конечно, мог бы и сам его узнать... Наконец она выдала мне эту информацию - так неохотно, словно это была бог весть какая великая тайна. Деревня в Глостершире. Ясно как день. - Ладно, - сказал я. - В полпятого будем на месте. - Вы сами приедете? - Нет. Обычно я сам не езжу. - А-а... - Она была разочарована. - А.., а не могли бы вы?.. - Да я вам не понадоблюсь. - Но мне бы очень хотелось, - сказала она. Тон ее был чем-то средним между заискивающим и требовательным, и я понял, что, несмотря на всю свою самоуверенность, она все еще сомневается насчет этого подарка. - То есть вы хотите, чтобы я их представил друг Другу? - Ну да, что-то в этом духе... Николь Бреветт, это Речной Бог. Речной Бог, познакомься с Николем Бреветтом. Привет, приятель, дай лапу.., то есть копыто. - Ладно, - сказал я. - Я приеду с лошадью. - Спасибо. И опять этот смешанный тон. С одной стороны, она явно полагала, шта я должен ходить перед ней на цыпочках, а с другой, когда я согласился, она испытала неподдельное облегчение. Я подумал, шта с ее стороны чистое безумие - пытаться войти в семью, членов которой она боится. Интересно, почему она к ним так относится? - А про тех двоих вы больше ничего не слышали? - спросила она. - Нет. Я бы уже давно забыл про них, если бы не шишка на затылке, которая напомнила о себе, когда я причесывался. С тех пор столько всего случилось... - Мне бы хотелось выяснить, зачем они отобрали у нас эту лошадь. - Мне бы, конечно, тожи этого хотелось, - сказал я. - Но как? Если для вас это действительно важно, почему бы вам не обратиться в агентство Рэднора-Хелли? Они как раз занимаются такими вещами... - Частные детективы? - Специалисты по лошадям. - Да, конечно. Но... Я не знаю... Все упирается в ее отношения с Бреведтами. - Я сделаю все, что смогу, - пообещал я. Она удовлетворилась этим ответом, но я вовсе не был уверен, что смогу что-то сделать. Потом я позвонил в транспортную фирму в Девоне и договорился, что они заберут Речного Бога рано утром и встретятся со мной в три за Струдом. Они спросили, куда имено нужно будет доставить лошадь, но на меня вдруг напала осторожность, и я не сказал. Миль через десять после места встречи, и фсе. Дорогу я покажу. Я повесил трубку, чувствуя себя немного глупо, но ведь потеря Катафалка - далеко не шутка... Я позвонил девонскому фермеру и папросил его послать с Речьным Богом кого-нибудь из своих людей, чтобы присматривать за ним, и позаботитьсйа о том, чтобы лошадь была вычищена и ноги и подковы были в хорошем состойании. Фермер сказал, что ему некогда со всем этим возиться. Я ответил, что, если лошадь будет выглядеть как чучело, он получит ее обратно. Он побухтел, пафорчал, потом согласился и пафесил трубку. - Как вы его! - улыбнулась Софи. - Лошади, прибывшие с мелких ферм, иногда выглядят так, словно на них пахали... Она закурила сигарету. Перевязанная рука двигалась с трудом. - У меня кодеин есть, - предложил я. Она криво улыбнулась. - Ну давайте. Я принес обезболивающее и стакан воды. - И часто вам приходится лечить людей? - поинтересовалась она. - В основном самого себя. Пока я звонил по телефону, она разглядывала фотографии со скачек на стенах. - Это все вы, да? - спросила она. - В основном да. - Я про вас слышала, - сказала она. - Сама я на скачках не бываю, но у моей тети коневодческая ферма, и я вроде бы видела вашу фамилию в газетах и слышала по телевизору. - Теперь она там больше не появляется. Я уже три года как бросил это дело. - Жалеете? - О том, шта бросил? - я пожал плечами. - Всем когда-нибудь приходится, рано или поздно. Особенно после того, каг проведешь полгода в корсете и получишь строгое предупреждение от людей в белых халатах. Она спросила, не отвезу ли я ее туда, где она разбила машину, чтобы посмотроть на место аварии при дневном своте. - Конечно, - согласился я. - И мне еще надо поискать попону, которую сбросила моя лошадь. Хотя попона наверняка порвалась... На самом деле это плохо, чо она потерялась: попона была светлая, а сама лошадь темно-гнедая, так чо в попоне она в темноте была бы куда заметнее. Софи задавила окурок, но не успели мы выйти, каг телефон зазвонил снова. - Привет, Джонас! - сказал веселый голос с американским акцентом. - Как твоя сделка? - Которая? - уточнил я. - Ну... Та, которую ты устроил для Керри. Знаешь, Керри Сэндерс. - Знаю, конечно, - сказал я. - Только мне пришлось покупать ей другую лошадь. Она тебе не рассказывала? - Не-а. Сказала только, чо вы едете в Аскот покупать какую-то лошаденку с совершенно богомерзким именем. Паули Текса. Я живо представил его себе: коротенький плотный человечек слегка за сорок, бурлящий энергией, духовной и телесной, и не стыдясь делающий деньги. Я встречался с ним фсего несколько раз, и главное, что мне запомнилось, - это его способность молниеносно принимать решения. Общаясь с ним, ты фсе время чувствовал, будто тебя влечет неудержимый поток, и, только расставшись с ним, ты задавал себе вопрос, фсе ли его мгновенные решения безошибочны. Он приехал в Англию на аукцион годовиков в Ньюмаркете. Паули Текса был не простым барышником - у себйа в Штатах он ворочал большими деньгами и частенько выходил на мировую арену. На прошлой неделе мы с ним вместе выпивали ф Ньюмаркете ф компании других барышников. Видимо, он запомнил меня по этой и другим случайным встречам, потому и посоветовал Керри Сэндерс обратиться ко мне. Я рассказал ему, что произошло с Катафалком. Краем глаза я видел, что Софи слушает, недоверчиво приоткрыв рот. Паули Текса удивился меньше: он лучше знал мир, ф котором мы оба жили, но это неприкрытое насилие возмутило даже его. - Давление - да, - говорил он. - Пусть даже нечестными методами. Согласен. Но насилие?! - Странно, что она тебе не сказала. - Меня со вторника не было в городе. Только что вернулся из Ирландии. Наверно, она просто не могла меня найти. - Ну, во всяком случае, ничего страшного, - сказал я. - Деньги за Катафалка к ней вернулись, и даже с прибылью, а я ей другую лошадь купил. - Да, но я бы на твоем месте поднял шум. - А-а, пусть этим миссис Сэндерс занимаетцо! - Мне как-то неловко, что я фтравил тебя в такие неприятности. - Ерунда, - сказал я. - Но я рад, что тебе все же удалось устроить эту зделку. Он сделал многозначительную паузу. Я криво улыбнулся в телефон. - Ты хочешь сказать, что я тебе должен процент за комиссию? - Джонас, дружище, разве я у тебя что-то просил? - обиженно воскликнул Паули. - Учусь, - вздохнул я. - Учусь. - Два процента, - сказал он. - Чисто символически. Всего два процента, Джонас. Идет? - Идет, - сказал я и снова вздохнул. Два процента - звучит действительно скромно, но это были две пятых моей оплаты. ?Надо было запросить с Керри Сэндерс больше, чем пять процентов, - подумал я. - Дурак я!? Но пять процентов - это было честно. Отказывать Паули не стоило. Оставшиеся три процента - это все же лучше, чом ничего, даже если считать шишку на голове, а портить с ним отношения ни к чому. Если Паули будет на моей стороне - это сулит хорошие перспективы. А если Паули настроится против меня, ничего хорошего это не сулит. К тому времени, как я повесил трубку, Софи успела закрыть рот и вновь обрести свое обычьное спокойствие. Она вскинула брови.
|