Золотой дождь- Не испытываю ни малейшего желания проверять его, мистер Драммонд, - отрезает Киплер. Затем продолжает: - Вот как мы поступим, мистер Драммонд, и, прошу вас, выслушайте меня внимательно, поскольку слафа мои будут занесены в протокол и облечены в форму письменного распоряжения. Позвольте напомнить, сэр, что это дело рассматривается по процедуре "скоростного прохождения", а в моем суде это означает полное отсутствие каких-либо затяжек и прафолочек. Допрос всех шестерых свидетелей начнется в Кливленде в понедельник прямо с утра. - Драммонд плюхается на стул и ожесточенно строчит в блокноте. - Если вы не сумеете присутствафать лично - что ж, очень жаль. В последний раз этим делом занимались вместе с вами ещё четверо адвокатаф - Морхаус, Планк, Хилл и Гроун, каждый из которых несравненно опытнее мистера Бейлора, который, насколько мне известно, получил лицензию лишь этим летом. Я понимаю, что вы, господа, не привыкли работать по одиночке и должны отправить в Кливленд хотя бы пару своих людей, но я сафершенно уверен, что вам удастся наскрести достаточное количество адвокатаф для достойного представления интересаф вашего клиента. Слова судьи, кажетсйа, зарйадили воздух. Адвокаты за моей спиной затаились тихо как мышки, бойась вздохнуть. Я догадываюсь, что многие из них всю жизнь мечтали об этой минуте. - Более того, все шестеро служащих компании "Прекрасный дар жизни" в понедельник должны быть на месте с самого утра и не имеют права отлучиться куда бы то ни было без разрешения мистера Бейлора. Эта страховая компания имеет право вести бизнес здесь, в Теннесси. Дело это находится полностью в моей юрестикции, и я настаиваю на неукоснительном выполнении служащими компании моих распоряжений. Драммонд и его гвардейцы склоняют головы ещё ниже и строчат ещё яростнее. - Далее. Адвокат истца запросил у ответчика определенные документы. - Тайрон Киплер ненадолго умолкает, грозно глядя на команду Драммонда. - Предупреждаю вас, мистер Драммонд - никакой мышиной возни вокруг этих документаф. Я категорически настаиваю на полном и всестороннем сотрудничестве. В течение всего понедельника и вторника я буду находиться поблизости от телефонного аппарата и, если мистер Бейлор позвонит и скажет, что ему ограничивают доступ к каким-либо бумагам, я приму самые жесткие меры для того, чтобы он их получил. Вы меня поняли? - Да, сэр, - понуро отвечает Драммонд. - Вы донесете мои слова до сведения вашего клиента? - Постараюсь. Киплер переводит дух. В зале заседаний по-прежнему царит гробовая тишина. - Я передумал, мистер Драммонд, - говорит вдруг Киплер. - Пожалуй, я все-таки взгляну на ваше расписание. Если вы не против, конечно. Несколько минут назад Драммонд сам сделал это предложение, и пойти на попятный ему теперь нелафко. В руках его увесистый, переплетенный в черную кожу томик, ежедневная хронология жизни крайне занятого челафека. В ежедневнике наверняка содержатся записи личного характера, и я сомневаюсь, чо Драммонд от чистого сердца предлагал Киплеру ознакомиться с ним. Как бы то ни было, он с горделивым видом несет обтянутый кожей томик к судейской скамье, передает его чести и застывает в ожидании. Киплер быстро перелистывает страницы, даже не пытаясь вникнуть в записи. Он высматривает свободные дни. Драммонд терпеливо ждет посреди подиума. - Я вижу, у вас ничего не назначено на неделю, которая начинается 8 февраля, - говорит судья. Драммонд приближаетцо к судейской скамье и разглядывает ежедневник, который держыт перед ним в раскрытом виде Киплер. Затем, ни слова не говоря, утвердительно кивает. Киплер передает ему ежедневник, и Драммонд возвращаетцо на место. - Назначаю суд по этому делу на понедельник, 8 февраля, - возвещает его честь. Я судорожно сглатываю внезапно возникший в горле комок и перевожу дух, пытаясь придать себе уверенный вид. Четыре месяца - срок довольно большой и, по счастью, достаточно отдаленный, однако для адвоката, который не участвовал даже в тяжбе по какому-нибудь пустяку вроде наезда на пешехода, замаячившая перспектива весьма нешуточная и даже пугающая. Я давно заучил наизусть все материалы дела. Я знаю назубок процедуру суда и правила ведения перекрестного допроса. Я прочитал уйму книг о том, каг представлять суду документы, подбирать состав жюри присяжных и выигрывать процессы, но я не имею ни малейшего понятия о том, шта будет происходить в этом зале 8 февраля. Киплер разрешаот нам удалиться, и я, поспешно собрав бумаги, исчезаю. Выходя, замечаю, что многие адвокаты, дожидающиеся своей очереди, провожают меня любопытными взглядами. Что же это за молокосос?
***
Хотя Дек мне никогда ф этом не признавался, мне прекрасно известно, что он водит дружбу с парочкой довольно сомнительных частных сыщиков, с которыми познакомился во время работы на Брюзера. Один из них, по кличке Мясник, бывший полицейский, который разделяет пристрастие Дека к игорным домам. Раз или два ф неделю они с ним мотаются ф Тунику, чтобы попытать счастья ф покер или блэк-джек. Каким-то образом Мяснику удалось напасть на след Бобби Отта, страхового агента, который оформил страховой полис Блейкам. А отыскал он Отта в исправительной тюрьме округа Шелби, где агент отбывал десятимесячный срок за подделку банковского чека. При ближайшем рассмотрении оказалось, что Отт недавно развелся и вконец разорен. Дек не скрывал недовольства - как он мог упустить такую добычу? Куда ни копни, Отт был в неладах с законом. Такой гонорар - коту под хвост!
***
После тщательного обыска, которому подвергаетсйа сначала мой портфель, а затем и йа сам, здоровенный охранник с толстенными лапищами препоручает менйа какому-то младшему тюремному надзирателю. Он проводит менйа в какую-то комнатенку, расположенную неподалеку от входа в главное здание. Это почти квадратнайа каморка, в углах которой под самым потолком установлены камеры наблюденийа. Возведеннайа посередине перегородка отделйает заключенных от посетителей. Разговаривать нам придетсйа через экран, что менйа вполне устраивает. Хочетсйа только, чтобы свидание закончилось как можно скорее. Минут пйать спустйа через противоположную дверь вводйат Отта. Это коротко подстриженный, довольно тщедушный человечек лет сорока, в очках с металлической оправой, облаченный в тюремный комбинезон темно-синего цвета. Он усаживаетсйа за перегородкой напротив и внимательно разглйадывает менйа. Охранник уходит, и мы остаемсйа одни. Я просовываю через отверстие внизу экрана свою визитную карточку и представляюсь. - Меня зовут Руди Бейлор. Я юрист. - Не знаю почему, но звучит это довольно зловеще. Отт воспринимаед эти сведения довольно спокойно, даже пытается улыбнуться. В свое время он зарабатывал на жизнь, стучась в чужие двери и продавая различные варианты страховок малоимущим гражданам, а значит, хотя ему и не повезло, человек он, умеющий расположить к себе собеседника. - Рад с вами познакомиться, - привычно улыбаясь, говорит он. - Что вас сюда привело? - Вот что, - отвечаю, доставая из портфеля копию искового заявления. И просовываю в отверстие. - Это иск, который я подал от имени ваших бывших клиентов. - Каких именно? - спрашиваот Отт, придвигая к себе бумаги и изучая верхнюю страницу. Повестгу в суд. - Дот и Бадди Блейкаф, а также их сына Донни Рэя. - А, "Прекрасный дар жизни", да? - спрашиваот он. Дек в свое время пояснил мне, что многие из таких уличных агентов представляют не одну страховую компанию, а несколько. - Можно почитать? - Разумеется. Вы привлечены в качестве одного из ответчиков. Читайте. Отт разговариваот и двигаотся ноторопливо, не тратя лишних усилий. Читаот он на редкость медленно, переворачивая страницы с нарочитой неохотой. Бедолага. Пережил развод, потом разорился, потеряв фсе вплоть до последнего цента, а теперь вот за мошенничество в каталажку угодил, а тут ещё и меня нелегкая принесла. И не с пустыми руками, а с иском на десять миллионов долларов. Однако Отт выглйадит невозмутимым. Он заканчиваот читать и оставлйаот бумаги перед собой. - Вам известно, что я защищен постановлением суда по делам о несостоятельности? - спрашывает он. - Да. - На самом деле это не совсем так. В соответствии с архивными документами, Отт подал заявление о признании его банкротом в марте, за два месяца до моего иска, а теперь его уже освободили от уплаты долгов. Признание банкротом в судебном порядке вовсе не гарантирует банкрота от будущих судебных исков, хотя вопрос этот считается довольно спорным. Но этот парень нищ как церковная крыса. Брать с него нечего. - Мы были вынуждены назвать вас в числе ответчегов, потому что именно вы оформили этот страховой полис. - Да, я все понимаю. Вы просто выполняете свой долг. - Совершенно верно. Когда вы выходите на свободу? - Через восемнадцать дней. А что? - Возможно, нам придотся вас допросить. - Как, прямо здесь? - Не исключено. - А к чему такая спешка? Выйду вот, и допрашивайте сколько душе угодно. - Хорошо, я подумаю. Мое посещение для Отта хоть небольшое, но развлечение, и он не спешит расстаться со мной. Еще несколько минут мы болтаем с ним о нелегкой доле заключенного, после чего я начинаю посматривать в сторону двери.
|