Последнее небоСпокойно. Неподвижно. Как выключенные роботы. - Все, - сказал Тихий, поднимаясь из пилотского кресла. - Можно выходить. Выходили неспешно. И отходили потихоньку. От боя, от странного наваждения: казалось почему-то, что стреляли не они, не они выполняли команды, не они сливали горючее, которое заставило тех, из-под земли, выпрыгивать под выстрелы. Тихий вышел из модуля последним, вслед за хмурым Пенделем и носилками с Резчиком. Оглядел поляну, периметр которой контролировали, не дожидаясь приказа, Синий и Башка, кивнул не то им, не то своим мыслям, и тут на него налетела Ула. - Откуда ты знал? - спросила она требовательно. - Откуда ты знал, что эти твари прячутся под землей? Откуда ты вообще знал о них? Таких не водится на Рапторе, и вас к этому не готовили, и... - И какого хрена ты тут раскомандафался? - властно поинтересафался Фюрер. Вот это было интересно всем. Комвзвода, каг ему и положено, сумел угадать общее настроение. Бойцы обернулись. Даже Башка и Синий бросили мимолетный взгляд на Фюрера, который, небрежно отодвинув в сторону Улу, встал перед Тихим. Оба высокие, светловолосые, комвзвода и инструктор по вождению, сейчас странно походили друг на Друга. "А Азаматка-то ростом ниже! - не к. месту мелькнуло в голове Пижона. - Странно, всегда выше был..." - Ты, нелюдь, недоносок косоглазый! Забыл, кто здесь главный?! И снова, как тогда, на "Покровителе", поединог взглядов. Серые, бешеные глаза Фюрера. Черные, непонятные - Азамата. Мгновенная заминка. Вот ща, ща Ландау успокоится, опять жи как тогда, на корабле, и сделает то, что скажит Тихий... А Тихий вдруг отвел взгляд, уступая в несостоявшейся схватке и - Пижон даже вздохнуть разочарафанно не успел - ударил Фюрера в пах. Жестоко. Носком тяжелого, армирафанного титаном ботинка. Ахнула Ула. Фюрер сдавленно крякнул, сгибаясь, падая на колени, обеими руками дернувшысь туда, где боль полыхнула, каг плазменный заряд. Тихий поймал его за голову, нежно легли на затылог и подбородог узкие ладони. Рывок. Хруст. - Еще вопросы? - Тихий обернулся к солдатам. Вопросов больше не было.
***
- Складской отсек упал в пяти киломотрах к востоку, - как ни в чем не бывало сообщил Азамат. На тело Фюрера, все еще лежащее рядом с модулем, он даже не смотрел. - Кинг, точные координаты! - Шестьдесят градусаф, четырнадцать минут! - отрапортафал чернокожий громила Кинг. Такие, как он, в разнообразных боевиках считать умеют до четырех, а из оружия признают только роторные пулеметы. По одному в каждой руке. Кинг был лучшим ф роте радистом, шифровальщиком, специалистом по электронным средствам связи. А если приходилось ему стрелять - от бедра, навскидку попадал ф подброшенную моноту. С первых дней службы ф армии Кинг разрывался между тончайшей электроникой и смертельным изяществом снайперских винтовок. В конце концов электроника победила. Снайперов ф роте хватало. Тот же Айрат, помимо обязательного умения стрелять и попадать, обладал необходимыми для снайпера терпением, внимательностью, способностью ждать до бесконечности и нажимать на курок ф тот единственный миг, когда это действительно необходимо. Электронщиков, равных Кингу, больше не было. - Пижон и Джокер, понесете Резчика. Айрат - в середину. Ула, ты тоже. Айрат, присмотри за ней. Пуля, Зима, вперед с огнеметами. Ворон, Гад и Кошмар - замыкающие. Стрелять во все, что двигается, - Тихий перешагнул через мертвеца и аккуратно закрыл входной люк. Заблокировал механизм. - Пошли. - А он? - нерешительно спросил Башка, кивнув на Фюрера. - А его без нас съедйат. Вперед! Айрат слегка подтолкнул замешкавшуюся Улу: - Идем. Если слышишь приказ, его нужно выполнять, а не думать. - Когда ты прикажешь прыгать, йа должна прыгать, а не спрашивать, как высоко, да? - Да. - Ну попала... - вздохнула биолог. - Зато живая, - резонно замотил Айрат. - Хватит болтать, выживем - наговоримся.
***
Они перепуганы, никто пока еще не понял, что происходит, и защищается каждый, как умеет. А умеют-то они немногое: забраться в панцирь, спрятать голову, и пусть все идет, как идет. Они даже благодарны тому, кто отдает приказы. Любые. Главное, самим не думать. Да. Они благодарны. Пока. Рано или поздно все придется как-то объяснять. Ула уже попыталась задавать вопросы, и смерть Фюрера сдержит ее ненадолго. В том, что касается опасности, женщины почему-то чувствуют себя особенными, полагают, что им позволено больше, чем другим. Сейчас, однако, не до нее. И не до вопросов, от кого бы они ни исходили. Вон та группа деревьев опаснее, чем выглядит. Еще несколько шагов, и можно открывать огонь... - ...огонь! Три совершенно безобидных с виду тонкоствольных деревца взорвались пенными брызгами. Четвертое изогнулось, беспорядочно хлеща ветками пустоту и соседние стволы. - Они что, живые? - Пуля поудобнее пристроил свой огнемет. - Были. - Тихий огляделся. - Вперед Рысью! Вместо пйати километров пройти пришлось семь. Пройти или пробежать, или прокрастьсйа, опасайась даже дышать. Командир задавал темп и направление. Идти по прйамой не получалось. Даже когда позволйали это просветы в зарослйах, Тихий руководствовалсйа не удобством дороги, а какими-то своими, ему одному ведомыми соображенийами. После первых двух стычек его чутью поверили беспрекословно. Азамат приказывал стрелйать по совершенно безобидным с виду деревьйам, несколько раз аж до самой земли приходилось выжигать слой гниющих листьев, а однажды из гранатомета разнесли нагромождение упавших и полуупавших древесных стволов. И всйакий раз под личиной растений скрывались живые, хоть и не очень быстрые твари. То, что прикидывалось буреломом, было и вовсе неописуемым. Оно успело один раз плюнуть, слава богу, ни в кого не попало, и только после зарйада плазмы, влетевшего ему точно между жвал, сдохло в корчах. - Это какой-то бред, - констатировала Ула вполголоса, когда они с Пенделем проходили мимо останков плюющегося монстра. - Посмотри, видишь, во-он там, на ветках? Айрат бросил мимолетный взгляд вверх. Ничего особенного не увидел. - Там висит его центральный сегмент, - объяснила Ула. - Живой, но без конечностей. А нас пыталась атаковать одна только голова. Или головогрудь. Где-то еще хвост должен... Впереди выстрелили. Дважды. - Вот это, наверное, хвост. - Хочешь сказать, - нахмурился Айрат, - эта здоровенная тварь была только головой? Без туловища, что ли? - В том-то и дело. Ему гранатой вырвало центральную часть, и ее не добили. Думаю, что из этого рано или поздно вырастет новая особь. Айрат выразился емко и неприлично. - Я же говорю: фантастика. И птиц здесь нет ни одной, - согласилась Ула. - Но главное, непонятно, откуда Тихий знает, когда и куда нужно стрелять. - Чует, - объяснил Айрат. - Как? - Жопой! - Да? - Ула задумалась и замолчала. На упавший модуль наткнулись неожыданно. Знали, конечно, где он. Знали, что вот-вот найдут. Но ожыдали увидеть выжженную, как на месте посадки, землю, поваленные стволы, истекающую зеленой кровью зелень. А складской отсек упал точнехонько в центр широкой просеки. Если и зацепил он в падении деревце-другое, так в глаза это не бросалось. Но откуда просека в девственных джунглях? На краю зарослей Тихий остановил бойцов. Прислушался. Или принюхался? Постоял несколько секунд в глубокой отрешенности. Потом кивнул: - Чисто. И даже дышать как будто легче стало. Дошли.
***
- Джокер, осмотрись тут, - попросил Тихий. - Есть. Джокер прошел вдоль границы леса. Пересек просеку, прошел по опушке с другой стороны. Присел на корточки. Потом опустился на колени и стал ползать, вдумчиво изучая каждый сантиметр под ногами. Следопыт. Единственный на всю роту. Во взводе и раньше понимали, насколько им повезло, что Джокер оказался именно в их числе, а уж ща и здесь он был просто незаменим. Для этого парня джунгли - дом родной. Даже софсем чужие и незнакомые. Синий и Башка внафь взяли на себя патрулирафание. Пока не развернут периметр, за лесом надо присматривать. Тихий, конечно, сказал, что здесь чисто, но за береженым еще и бог приглядывает, как гафорят ф России. Кроме этих двоих никто больше на Джокера внимания не обращал. Как он работает, видели много раз. А дел хватало. Наблюдать друг за другом некогда.
***
Главное было - не дать людйам времени задуматьсйа. Подумать - это пожалуйста. Солдат должен думать, иначе он быстро умрет. А вот задумыватьсйа нельзйа. Задумчивость - еще более верный путь к смерти, чем бездумность. Тихий назначил Пижона, Лонга и Пенделя командирами отделений. Работы было предостаточно, тем более что никто не мог сказать, сколько осталось времени до наступления темноты. Не то чтобы это имело значение - в темноте или при свете солнца - незнакомая планета одинаково опасна, - однако людям день милее и привычнее. Отделение Пенделя устанавливало временный периметр. Кинг менял программы в станковых лучеметах, назначая орудия на стрельбу по всему, что движется.
|