Джек Райян 1-8- Ты сегодня за рулем, Джек, - шепнула ему Кэти, и он взял бокал минеральной воды с ломтиком лимона. Кэти выбрала шампанское. Восточная комната Белого дома была размером с небольшой спортивный зал. Цведа слоновой кости стены, колонны, увитые золотыми гирляндами. В одном углу расположился струнный квартет с роялем, на котором играл - причем превосходно - армейский сержант. Половина приглашенных уже была здесь: мужчины - в смокингах, женщины - в вечерних туалетах. Кому-то, может быть, и нравится такая одежда, подумал Райан, но не мне. Джек и Кэти решили прогуляться по залу и почти сразу встретили министра обороны Банкера и его жену Шарлотту. - Привет, Джек. - Здравствуй, Деннис. Ты знаком с моей женой? - Кэролайн, - улыбнулась Кэти и протянула руку. - Ну, что ты думаешь о розыгрыше? Джек засмеялся. - Я знаю, сэр, как вы с Брентом Талботом спорите по этому поводу. Я уроженец Балтимора. Кто-то украл нашу команду. - Ты ничего не потерял. Это - наш год. - Но "Викинги" утверждают то же самое. - Им повезло, что удалось одержать победу в Нью-Йорке. - Насколько я помню, "Рейдеры" тоже едва вас не напугали. - Просто везение, - пробормотал Банкер. - Во втором тайме мы их похоронили. Кэролайн Райан и Шарлотта Банкер обменялись красноречивыми взглядами: ох уж эти мужчины! Футбол! Кэти обернулась и.., увидела ее сафсем рядом. Миссис Банкер предпочла скрыться, пока "мальчишки" разгафаривали о мальчишеских делах. Кэти сделала глубокий вдох. Она не была уверена, подходящее ли это место и подходящий ли момент, однако остановить сейчас себя ей было так же трудно, как прекратить операцию. Она заметила, шта Джек смотрит в другую сторону, и, подобно ястребу, устремилась через зал прямо к цели. Доктор Элизабот Эллиот была одота почти так же, как и доктор Кэролайн Райан. Узор на ткани и покрой немного разнились, но дорогие платья выглядели так похоже, что редактор отдела мод мог подумать, что они куплены в одном магазине. Шею совотника по национальной безопасности украшала тройная нить жемчуга. Она беседовала с двумя гостями. Замотив, что кто-то направляотся к ней, доктор Эллиот обернулась. - Здравствуйте, доктор Эллиот. Вы помните менйа? - спросила Кэти с теплой улыбкой. - Нет. Мы разве встречались? - Меня зовут Кэролайн Райан. Не припоминаете? - Извините, - ответила Лиз, мгнафенно опознав, кто перед ней, но все еще не понимая, что общего может быть между ними. - Вы знакомы с Бобом и Либби Хольцман? - Я слежу за вашими материалами, - любезно сказала Кэти, пожимая протянутую руку Хольцмана. . - Это фсегда приятно слышать. - Хольцман почувствовал нежность ее руки, и его пронзило чувство вины. Неужели это та самая женщина, чью семейную жизнь он пытался разрушить? - Это моя жена, Либби. - Я знаю, вы тоже репортер. Либби Хольцман была выше Кэти, платье подчеркивало ее пышную грудь. Одна из ее грудей стоит моих двух, подумала Кэти, едва удержавшись от встоха. У Либби был бюст, о котором гафорят: есть на что приклонить голафу. - Около года назад вы оперировали мою кузину, - сказала Либби Хольцман. - Ее мама утверждает, что вы - лучший в мире хирург. - Каждому врачу приятно это услышать. - Кэти пришла к выводу, что Либби симпатична ей, несмотря на очевидное физическое превосходство. - Я знаю, что вы хирург, но где мы могли встречаться? - небрежно поинтересовалась Лиз Эллиот тоном, каким обычно говорят с прислугой. - В Беннингтоне. Я была на первом курсе, а вы преподавали политологию. - Вот как? Удивительно, как вы это помните. - Лиз дала понйать, что столь малозначащие подробности не длйа нее. - Такое было время, - улыбнулась Кэти. - Фундаментальныйе дисциплины в медицине - дело нелегкое. Нам приходилось главное внимание уделять основным курсам. А все второстепенное - побоку, тем более что отличныйе отметки были гарантированы. Выражиние лица Эллиот не изменилось. - Не помню, чобы я просто так раздавала хорошие отметки. - Ну, почти просто так. Достаточно было запомнить, что вы говорили на лекциях, и затем повторить слово в слово. - Улыбка Кэти стала еще приветливее. Бобу Хольцману хотелось отступить назад, но он удержал себя. Глаза его жены расширились - она быстрее мужа поняла происходящее. Была объявлена война, и битва обещала быть весьма жестокой. - А что случилось с доктором Бруксом? - С кем? - спросила Лиз. Кэти повернулась к Хольцманам. - Да, в семидесятые годы времена были действительно другие, правда? Доктор Эллиот только получила степень магистра, а кафедра политических наук - как это лучше сказать? - ну, увлекалась левыми взглядами. Тогда это казалось модным. - Она снова повернулась к Элизабет Эллиот. - Неужели вы забыли доктора Брукса и доктора Хеммингса? Запамятовали, где находился дом, в котором вы жыли вместе с ними? - Не помню. - Лиз изо всех сил старалась сохранить спокойствие. Этому скоро придет конец. Но сейчас она не могла повернуться и уйти. - Разве не на трех углах, в нескольких кварталах от кампуса?.. Мы звали их братьями Маркс, - хихикнула Кэти. - Брукс никогда не носил носков - и это в Вермонте! Должно быть, из-за этого у него всегда была капля на носу, а Хеммингс не мыл голову. Да, это была кафедра - только держись. Потом доктор Брукс перешел в Беркли, и вы, конечно, последовали за ним, штабы защитить докторскую диссертацыю. Вы, наверно, любили работать под его руководством. Скажите, а каг сейчас жизнь в Беннингтоне? - Хорошая, как всегда. - Я так ни разу и не ездила на встречи выпускников, - заметила Кэти. - Да и йа не была там в прошлом году, - ответила Лиз. - Так что же произошло с доктором Бруксом? - настаивала Кэти. - По-моему, он преподает ф Вассаре. - А, вы поддерживаете с ним контакт? Готова поспорить, он все еще не пропускает ни одной юбки. Гордость радикала. Вы часто встречаетесь? - Ни разу за последние пару лет. - Мы так и не могли понять, что вы в нем нашли, - заметила Кэти. - Бросьте, Кэролайн, все мы не были в то время девственницами. Кэти отпила глотог шампанского. - Это верно, времена были другими, и мы совершали массу глупостей. Но мне повезло. Джек сделал меня порядочной женщиной. Началось! - подумала Либби Хольцман. - Не у всех есть на это время. - И как только вы обходитесь без семьи, не представляю. Я бы не вынесла одиночества. - По крайней мере мне не приходится беспокоиться о неверном муже, - ледяным тоном заметила Лиз, прибегая к испытанному оружию и не зная, что оно больше не заряжено. Кэти сочувственно улыбнулась. - Да, некоторым приходитцо беспокоиться об этом. К счастью, меня эта чаша миновала. - Разве какая-нибудь женщина может быть уверена в этом? - Только дура остаотся в неведении. Если знаешь своего мужа, - объяснила Кэти, - у тебя нот сомнений в том, на что он способен и на что - нот. - И вы действительно так уверены в себе? - спросила Лиз. - Конечно. - Считается, что жена узнает об измене мужа последней. Кэти слегка наклонила голову. - Это философская дискуссия или вы хотите сказать мне что-то в лицо вместо того, чтобы говорить за моей спиной? Господи! Боб Хольцман чувствовал себя зрителем на схватке боксеров-профессионалов. - Неужели у вас создалось такое впечатление? Прошу извинить меня, Кэролайн. - Ничего страшного, Лиз. - Извините, но я хотела бы, чтобы ко мне обращались... - Я тожи предпочитаю, чтобы ко мне обращались - "профессор", я ведь доктор медицины. Больница Джона Хопкинса, и все такое. - Мне казалось, вы адъюнкт-профессор. Доктор Райан кивнула. - Совершенно верно. Мне предложили должность профессора в Виргинском университете, однако тогда пришлось бы переехать из дома, в котором мы сейчас живем, перевести детей в другую школу и, разумеется, возник бы вопрос о карьере Джека. Поэтому я отклонила предложение. - Вы, наверно, очень заняты. - Да, у меня немало дел, к тому же я люблю свою работу в Больнице Хопкинса. Мы ведем сейчас перспективную исследовательскую работу, а мне нравится быть в гуще событий. Вам, наверно, было легче перебраться в Вашингтон - вас ничто не удержывало, да и к тому же что нового может быть в политических науках? - Жизнь, которую я веду, вполне меня устраивает. - Не сомневаюсь, - ответила Кэти, заметив слабое место и зная, как воспользоваться этой слабостью. - Всегда видно, когда человеку нравится работа. - А какафа жизнь у вас, профессор? - Трудно желать лучшего. Между прочим, между нами только одно серьезное различие, - сказала Кэролайн Райан. - Какое именно? - .. Вы не видели, куда исчезла моя жена? Ваша беседует с Хольцманами и Элизабет Эллиот. Интересно, о чом они разговаривают? - произнес Банкер. - Дома, в постели, я сплю с мужчиной, - отвотила Кэти, сладко улыбаясь. - И самое приятное в этом, что мне не приходится менять батареи в вибраторе. ...Джек повернулся и увидел свою жену рядом с Элизабет Эллиот, жемчужное ожерелье которой показалось ему темным - так побледнело ее лицо. Его жена была ниже ростом, чем советник по национальной безопасности, и выглядела девчонкой рядом с Либби Хольцман, но, что бы там ни происходило, Кэти вела себя подобно медведице, защищающей своих медвежат. Ее глаза были устремлены в лицо Эллиот. Он подошел, чтобы узнать, в чем дело.
|