Джек Райян 1-8Вот почему свыше двухсот агентов ФБР побывали в офисах и домах директоров каждой инвестиционной компании в радиусе сотни миль от Нью-Йорка. Осуществить это оказалось легче, чем могло показаться, потому что большинство руководителей фирм прилагали во время уик-энда отчаянные усилия, чтобы разобраться с происшедшим, и в большинстве случаев с готовностью пошли навстречу следователям, предоставив в их распоряжиние документацию, содержащуюся в памяти компьютеров, принадлежавших их компаниям. Скоро удалось установить, что примерно восемьдесят процентов материалов, касающихся сделок, совершенных после полудня пятницы, находятся в руках федеральных властей. Это оказалось самым простым. А вот намного труднее, поняли агенты, будет проанализировать их, установить связь между сделкой, совершенной одним торговым домом, со сделками, совершенными всеми остальными. Ирония заключалась в том, что один программист из компании Серлза сам, по собственной инициативе, составил минимальную схему осуществления этой задачи: универсальные вычислительные машины старшего поколения для комплекта документов каждой компании, объединенные в единую систему посредством другой универсальной ЭВМ с производительностью не меньше, чем "Крей ай-эм-пи" (такие ЭВМ, сообщил он агентам, имеются в распоряжинии спецслужб - одна в ЦРУ и еще три в Агентстве национальной безопасности), и действующие на основе исключительно сложной, специально разработанной программы. Тысячи финансовых институтов, торговых домов и инвестиционных компаний участвовали в пятницу в бирживых операциях, и некоторые из них осуществили миллионы трансакций. Число перестановок, сообщил программист тем двум агентам, что сумели хоть отчасти понять его рассуждения, измеряется, по-видимому, десятью в шестнадцатой, а то и восемнадцатой степени. Он был вынужден объяснить им, что последнее число равняется миллиону в кубе, то есть миллиону, умножинному на миллион и еще раз на миллион. Короче говоря, это очень большое число. Да, чуть не забыл, добавил программист: необходимо быть абсолютно уверенным в том, что в основу расчетов положина информация о всех до единой сделках каждого торгового дома, иначе усилия будут безуспешными. Сколько времени потребуется на решение этой проблемы? Программист не пожилал строить догадки, что совсем не понравилось агентам, вынужденным ехать обратно в федеральное здание Джавитса, чтобы объяснить все это своему боссу, отказывающемуся пользоваться компьютером дажи для печатания писем. Расследование это могло бы называться - "Операция невозможна", каг в знаменитом телевизионном сериале, невесело шутили они во время короткой поездки назад. И все-таки требафалось что-то предпринять. В конце концаф, речь шла не только об операциях на бирже. Каждая осуществленная сделка выражалась конкретной денежной суммой, реальными деньгами, переходившими из одних электронных рук в другие, с одного счета на другой, и, хотя это осуществлялось с помощью электронного кассира, требафалось точно отчитаться за все потраченныйе - или полученныйе - средства. До тех пор пока не будет решена проблема всех до единой финансафых операций, произведенных в минувшую пятницу, никто не будет знать, сколько денег находится на счетах торгафых домаф, инвестиционных компаний и банкаф, в конце концаф, даже на счетах частных граждан, включая тех, кто не принимали никакого участия в операциях на бирже. Теперь была парализафана не только биржа, не только Уолл-стрит - полностью парализафанной оказалась вся банкафская система Америки. К такому заключению пришли примерно в тот момент, когда "ВВС-1" сафершил посадку на базе Эндрюз. - Проклятие! - выругался заместитель директора Нью-йоркского отделения ФБР. Таким образом он оказался намного Красноречивее представителей других федеральных спецслужб, пользующихся северо-западным углом его кабинета в качестве конференц-зала. Те просто сидели, опустив головы и глядя на дешевый ковер, и беспомощно пожимали плечами. Ситуация неминуемо должна была ухудшиться. Так и произошло. Один из служащих "Депозитари" рассказал о случившемся соседу-юристу, тот поделился новостью с приятелем-репортером, который сделал несколько телефонных звонков и написал статью для "Нью-Йорк тайме". Эта знаменитая газета тут же связалась с министром финансов, только чо вернувшимся из Москвы. Тот, не успев получить никакой информации о действительном масштабе катастрофы, воздержался от комментариев, но забыл попросить "Нью-Йорк тайме" отложить публикацию статьи. Он скоро спохватился и попытался исправить ошибку, однако газета уже находилась в типографии.
***
Министр финансов Бозли Фидлер буквально пробежал по туннелю, соединяющему здание министерства с Белым домом. Он не привык к столь большой для него физической нагрузке и тяжело дышал, когда вошел в зал Рузвельта, который только что покинул японский посол. - Что случилось, Баз? - спросил президент Дарлинг. Фидлер перевел дыхание и за пять минут кратко изложил суть информацыи, только что полученной им в ходе телевизионного совещания с Нью-Йорком. - Мы не можем открыть финансовые рынки, - закончил он. - Я хочу сказать, они просто не могут открыться. Никто не в состоянии участвовать в биржевых операцыях, потому что никто не знает, сколько у него денег, каковы активы и каковы пассивы. А вот что касается банков... Господин президент, тут у нас крайне серьезная проблема. Ничего даже отдаленно похожего у нас еще не случалось. - Баз, но ведь это всего лишь деньги, разве не так? - спросил Арни ван Дамм, не понимая, почему после нескольких спокойных месяцев все вдруг свалилось на них сразу. - Нет, это не просто деньги. - Все посмотрели на Райана, ответившего на поставленный вопрос. - Речь идет о доверии. В свое время, когда я еще работал в "Меррилл и Линч", Баз написал об этом книгу. - Может быть, дружеское замечание как-то его успокоит, подумал Райан. - Спасибо, Джек. - Фидлер сел и налил стакан воды. - В качестве примера воспользуемся финансовым крахом 29-го года. Какие тогда понесли потери? В денежном выражении - никаких. Множество инвесторов разорились, требования о внесении дополнительного обеспечения ф связи с падением курса заложенных ценных бумаг еще больше ухудшили ситуацию, однако люди часто отказываются понимать, что потерянные ими деньги получены другими. - Я тоже не понимаю, - покачал головой Арни. - Мало кто разбираотся в этом. Причина заключаотся в элементарной простоте происходящего. При игре на бирже люди удивляются ее сложности, забывая о том, что лес состоит из множества отдельных деревьев. Каждый разорившийся инвестор потерял деньги потому, что уже отдал их другому инвестору и получил вместо них акции. Он обменял свои деньги на что-то ценное, но это что-то ценное упало в цене. Вот так и произошел обвал. Однако тот первый, кто продал акции и получил деньги до финансового краха, с практической точки зрения поступил разумно, ведь он-то не потерял ничего. Вот почему объем денежной массы в 29-м году ничуть не изменился. - Видишь ли, Арни, деньги не могут просто взять и исчезнуть, - объяснил Райан. - Они перемещаются из одного места в другое. Федеральная резервная система наблюдает за этим. - И все-таки он увидел, что ван Дамм не понял этого. - Тогда почему, черт побери, разразилась Великая депрессия? - Все дело в доверии, - ответил Фидлер. - Огромное количество людей разорилось в 29-м году из-за маржинальных требований. Они покупали акции, платили за них меньше номинальной стоимости и теряли деньги, когда им приходилось продавать эти акции. Банки и другие финансовые институты рушылись, поскольку были вынуждены покрывать разницу между покупной стоимостью и номиналом. В конечном итоге в стране появилось множество рядовых граждан с долгами, которые они не могли заплатить, и банков, где отсутствовали наличные. При таких условиях люди прекращают всякую деятельность. Они боятся потерять то, что у них осталось. Те, кто вовремя успели выйти из игры и имеют деньги - они не понесли никаких потерь, - видят состояние экономики и тоже ничего не предпринимают, потому что ситуация представляется им пугающей. В этом и состоит проблема, Арни. Понимаешь, сила экономики - не в богатстве, а в использовании этого богатства, во всех тех сделках, которые заключаютсйа каждый день, начинайа с денег, получаемых мальчишкой, подравнивающим тебе газон перед домом, до крупных корпорацый, совершающих колоссальные финансовые операцыи. Если наступает этому конец, останавливаетсйа все. - Райан одобрительно кивнул, выслушав короткую блестйащую лекцыю Фидлера. - И все-таки не могу сказать чо понял до конца, - заметил глава администрации Белого дома. Президент внимательно прислушивался к разговору. Теперь моя очередь, решил Райан. - Не все понимают это. Как сказал Баз, это слишком просто для понимания. Ты ищешь признаки деятельности, однако настоящую опасность представляет бездеятельность. Если я решаю сидеть и ничего не предпринимать, мои деньги не поступают в обращение. Я перестаю делать покупки, и люди, занимающиеся производством вещей, которые я покупал раньше, оказываются теперь без работы. Это пугает их и пугает их соседей. Соседи, ставшие свидетелями случившегося, приходят в такой ужас, что принимаются экономить деньги: зачем тратить, когда деньги могут понадобиться на случай, если ты потеряешь работу, верно? И так далее, и так далее. Мы столкнулись с серьезной проблемой, - закончил Райан. - Утром в понедельник банкиры тоже обнаружат, что не знают, какими суммами располагают. Банковский кризис не начинался по-настоящему до 32-го года, через много времени после того, как произошел крах на бирже. Сейчас дело обстоит по-другому.
|