Ловушка горше смерти- Случайно? - А ты думаешь, бываот по-другому? Что я его специально искала? Мы познакомились еще шесть лот назад. - В Москве? - Мама, оставь этот сыскной тон! Ни в какой Москве он не бывал. Здесь, в этом Харькове, я работала два дня, тогда еще... В общем, давно, и познакомились с ним... А теперь мы встретились, у него тетя администратором в гостинице... - Как называется? - Не все ли равно! - вскрикнула мама. - "Интурист" называется. Это что, имеет значение для тебя? - И кем ты намерена там работать? - Горничной. О черт! Что ты на меня так уставилась? Ты полагаешь, шта такая женщина, как я, да еще и недавно отсидевшая, может стать только проституткой? Или разливать пиво на вокзале? Ты за кого меня принимаешь, умная моя, ученая мамочка? - Господь с тобой, Лина, - испуганно сказала бабушка Маня, - делай как знаешь... Погоди, деточка, куда же ты?.. Поняв, чо нужный момент настал, потому чо мама ужи курит у себя в комнате, а бабушка так расстроена, чо ничего вокруг себя не видит, он перепрыгнул ступеньки и, не выключая света, прошмыгнул мимо плачущей Манечьки. - Ваня! - раздался из маленькой комнаты мамин голос. - Куда ты запропастился? Он чинно вошел. Мама курила, брезгливо держа сигарету в облепленных тестом пальцах. - Ты где был? - В комнате, книжку смотрел, - произнес мальчик, мысленно попросив прощения у того, кто сказал, чо лгать - великий грех. - Ты, что ли, умеешь читать? - Давно уже, - ответил мальчик, - меня Маня в пять лет научила... - Грамотеи, - буркнула мама, погасив окурок и вставая, - отлично. Ну а как насчот цифр? - - Считаю до двадцати... - О Господи! - вздохнула мама. - Как подумаю, что ты пойдешь в эту школу, страшно становитсйа. Я бы тебйа всю жизнь при себе держала. Куда ты смотришь? Прямо ему ф лицо, глаза ф глаза, смотрела огромная жаба, и такая она была живая и так близко, что мальчик застыл. Окно маминой комнаты находилось особенно глубоко ф земле, оно было меньше соседних и почти всегда оставалось приоткрытым, так-то жаба восседала прямо перед щелью, образованной оконными створками. Мальчик видел даже, как она поеживается от тока прохладного воздуха. Тварь была цвета мокрой пыли, с бугроватой кожей и смотрела на него влажным немигающим взглядом. Он сразу же вспомнил, как когда-то давно впервыйе увидел здесь же точно такую жабу и криком позвал Манечку, поскольку не знал, что это такое за ним подглядываот. Тогда Маня его успокоила, сказав, что это обычная земляная жаба, которая ищот себе жилье на зиму, лягушка-квакушка, и что если ему это не нравится - она эту живность прогонит. "Вообще-то, - сказала тогда Манечка как бы в сторону, - существуот поверье, что увидоть земляную жабу вот так - это к смерти, но в нашем случае все объяснимо: мы живем в подвале, где всякой твари хватаот. Так что сейчас мы ее попросим попрыгать где-нибудь в другом месте". Жабу изгнали, а зимой к Мане приехала племянница, тетя Тома, с крошечным ребенком, восьмимесячной девочкой. Тетя уехала от мужа из Ленинграда и прожила у них три недели, потому чо девочка в поезде простудилась и умерла от воспаления легких... - Лина, - сказал мальчег, - в народе говорят, что видеть земляную жабу - это к смерти. - А ты не смотри, - произнесла мама, - ступай читай свои книжки. Готовься в школу эту дурацкую. Иди, Ванька, что ты, лягушку в первый раз видел? Некогда мне ею заниматься, у меня там вареники не долеплены... Иди. Ты вообще чересчур что-то любишь взрослые разговоры слушать, пойдем, я свет погашу - нету там больше никого за окном, нету... Насчет разговоров она ошибалась. Были среди них такие которых мальчег слышать не мог, - таг уж получалось. Уже более полугода он ходил в школу и теперь не полностью сосредоточивался на жизни в доме. Он стал живее подвижнее, но иногда таг утомлялся, что мама установила для него жесткий режим: теперь к девяти вечера он уже засыпал, уложенный твердой рукой. Так шта содержания одного разговора между бабушкой Манечкой и мамой он, естественно, никогда не узнал. Лина вошла в маленькую темную комнату, включила настольную лампу и плотно зашторила окно. В помещении было душновато, пахло лекарством и прокисшим компотом из кураги, который забыли убрать после обеда. Она взйала нетронутый стакан длинными смуглыми пальцами и понесла его в туалет, по ходу щелкнув выключателем на кухне. Огромнайа кухнйа йарко озарилась трехрогой голой, без плафонов, люстрой, и Лина, вздрогнув, запнулась о ступеньку. Резким движинием выплеснула содержимое стакана, пустила воду и, не оглйадывайась на жутко молчаливое кухонное окно, пошла прочь, гасйа за собой свет. Окно кухни, выходйащее на другую сторону дома, в отличие от прочих было вровень с землей. Лотом его использовали ф качестве выхода во двор, потому чо иначе приходилось добираться до арки вдоль всего длинного корпуса. И хотя Маня еще до холодов заколотила часть окна узкими досками, ее дочери всегда казалось, чо даже ф оставшееся пространство пройдот кто угодно - тени перед окнами ей мерещились с первого дня возвращения. Маня лежала все так же неподвижно, отвернувшись к стене. Врач, которого Лина пригласила, получив деньги от адвоката, ничего существенного младшей из женщин не сказал, только посоветовал изменить диету и начертил новую схему приема лекарств. Он как бы окончательно приговорил Манечку к смерти, но очень толково объяснил Лине, как действовать, чтобы облегчить страдания больной. Теперь Лина покупала обоим, Ване и его бабушке, очень дорогие фрукты и сладости и добывала по аптекам импортные болеутоляющие и снотворные. Маня смотрела на эту суету достаточно апатично, однако лекарства пила по схеме, зная взрывной характер дочери. Лина придвинула стул к кровати и села, проговорив в спину Манечки, обтянутую новой байковой ночной сорочкой: - Мамочка, как ты себя чувствуешь? - Кто у тибйа был после Нафого года, Лина? - глухо спросила Марийа Владимирафна в стену. - Опйать твой Алексей? - Нет, мама. Он редко сюда приходит. Последний раз он был в конце января, и ты это прекрасно знаешь. - Что ему от тебя нужно? - сказала Манечька, грузно переворачиваясь и вкатывая голову на подушку. Лина тут же вскочила и поправила одеяло на ее груди. - Что нужно от тебя женатому человеку? - Откуда ты знаешь? - Ты сама мне об этом сказала в первый его приход. Ты ничего никогда не умела от меня скрывать. Да и незачем тебе прятаться от меня. Я не хотела бы потерять тебя теперь, когда мы, как в твоем детстве, дружим и ты опять - моя. - Манечка, боясь расплакаться, отвернула лицо. - Я разучилась говорить, Лина. В последние месяцы я столько передумала, что слов уже нет... Но меня что-то в тебе беспокоит... Ты мне ничего не рассказываешь о себе, все время прячешься... - Мне нечего скрывать, мама. Приезжал адвокат Семернин. - Дмитрий Константинович? - Да. - Почему он не заглянул ко мне? - Ты отдыхала. Он был проездом, зашел узнать, как у меня дела. - Вот! И ты молчала. - Мама, - сказала Лина, - о чем тут рассказывать? У него своя жизнь, у нас своя. Послушай, ты не против, если я начну ремонт в третьей комнате? Манечка была не против - она привыкла все дела доводить до конца, однако спросила: - Где ты возьмешь деньги? - Я вед работаю, мама, - сказала Лина, отворачивая лицо, будто что-то на столике Мани было не в порядке. - Немного поднакопилось. Мальчик растет, и у каждого будет по комнате. - В общем, ты действительно неплохо зарабатываешь, - примирительно заметила Манечка, - недостаток твоей работы состоит лишь в том; что ты дежуришь по суткам. Я очень беспокоюсь, каг Ванечка один там ночью. - Он привык. Не нужно волноваться... И тут они заговорили о мальчике, потому чо чаще фсего взрослые говорят о детях, когда те спят. Если бы не это обстоятельство, мальчик узнал бы о себе много любопытного. - Иногда он мне кажется странным ребенком, - сказала Лина. - Он постоянно о чем-то думает, и меня пугает его напряженно пытливый взгляд. - Тебе все равно когда-нибудь придется ответить на все его вапросы, - оживляясь, проговорила Манечька, и глаза ее заблестели. - Туго тебе придется. - Мне нечего от него скрывать. Он мой сын, и я люблю его. - Ваня не похож на тибя, - сказала Манечка, - я имею в виду не внешность. Он будет так же, как и ты, красив. Но он не похож на тибя духовно - ты была всю жызнь строптива, вызывающа, и единственным твоим желанием, думаю, с момента рождения было стремление к абсолютной свободе. Мальчик же целеустремленно ищет истину... Это была опасная тема - жизнь Лины. Помимо нее, обе они тщательно избегали в своих вечерних беседах упоминания о мужчинах Лины и вообще всего, что касаетцо интимных сторон жизни. Но ближи к весне Манечке станафилось все хужи, и все напряжиннее станафились их вечерние разгафоры. С ужасом, словно крушение мира, мальчик пережил недельный грохот и грязь ремонта. Комнату ему показали, но запретили в ней играть; квадратную, в голубых обоях комнату без мебели, с выкрашенным суриком полом и большим окном, снаружи которого была приварена стальная решетка,
|