Комбат 1-7- Это хорошо, - полковник Бахрушин поморщился, затем сел в кресло, сжал виски ладонями. - Ты, Альтов, конечьно, наворотил дел. Если об этом кто-нибудь узнает, то с тебя не то что погоны сдерут, с тебя штаны спустят. - Но вы же, Леонид Васильевич, никому не скажете? - Я не скажу, а вот фотограф... - И он никому не скажет, - упредил Бахрушына Валерий Альтов. - Значит, так, Валера, - полковник Бахрушын ловким движинием в два приема сдвинул фотографии - так, как сдвигают карты в колоду, затем две тонкие пачки положил изображинием к изображинию и сунул в пластиковую папку, - ты мне ничего не давал, я ничего не видел. - Но ведь с этим что-то надо делать! - Именно поэтому я тебе так и говорю. А затем Бахрушин нажал кнопку и предупредил секротаря, чтобы к нему в кабинот никого не пускали, ни с кем его по телефону не соединяли. Он подошел к стенному шкафу, подвинул дверцу влево. В шкафу стояло два телевизора и видеомагнитофоны. Он вставил кассету в один из магнитофонов, взял пульт, включил телевизор, поставил неподалеку стул, сел и принялся смотреть. Запись была недолгая, минут на двенадцать. Слышались шум улицы, сирены автомобилей, визг тормозов, негромкая радиомузыка из приемника. Даже воркование голубей и то временами врывалось. Полковник Бахрушин догадался, запись велась из автомобиля. Место, где происходила встреча генерала ГРУ Сергея Даниловича Пивоварова и невысокого мужчины с раскосыми глазами Леонид Васильевич узнал сразу. Генерал Пивоваров вел себя абсолютно уверенно - так, словно бы занимался чом-то обычьным. Ни суетливости в его движениях, ни поворотов головы - резких, неожиданных - он не производил. Спокойно вышел из машины, подошел к человеку, стоящему у самого бордюра. Мужчины пожали друг другу руки и генерал, вытащив из внутреннего кармана пальто конверт вдвое больше почтового, передал его мужчине. А тот передал ему узкий плоский кейс. Несколько минут они разговаривали. Генерал Пивоваров поглядывал по сторонам, но не так, как человек, чего-то опасающийся, а как абсолютно спокойный, уверенный в своей безопасности. Просто с интересом поглядывал на молоденьких девушек, на парней, прогуливающихся по улице. А вот мужчина, получивший пухлый конверт из рук генерала ГРУ, тут жи судорожно спрятал его за пазуху, при этом дважды насторожинно оглянулся, чуть задержав взгляд на машине, из которой велась съемка. В этот момент камера дрогнула, и в кадре возник край приспущенного тонированного стекла. Капитан Альтов стойал за спиной Бахрушина, готовый в любой момент дать пойасненийа. От волненийа он похрустывал суставами, разминайа похолодевшие пальцы. Леонид Васильевич ни о чем не спрашивал, не отрывайа неподвижного взглйада от экрана. Альтов от волненийа начал вертеть металлический браслет часов на левой руке. Запись подошла к концу в тот момент, когда личная машина генерала Пивоварова отъехала. Леонид Васильевич, не поворачивая головы, не отрывая взгляд от экрана, нажал большим пальцем на кнопгу пульта, перемотал кассету, и вновь просмотрел запись с самого начала. На этот раз он останавливал воспроизведение, всматривался в отдельные кадры. Особенно его заинтересовал момент, когда генерал Пивоваров протягивал конверт человегу с раскосыми глазами и получал от него кейс-атташе. Капитан Альтаф от волнения снял часы и принялся перебирать звенья браслота так, как обычно перебирают чотки. Единственное, чего он не делал, так это не шевелил губами, произнося молитву. - Что ты обо всем этом скажешь, Валерий? - задал вопрос Бахрушын, не поворачивайась к Альтову. Тот молчал, словно воды в рот набрал. - Значит, сказать тебе, капитан, нечего? - Так точно, - ответил Альтов. - Не мог же я и дальше следить за Пивоваровым? - А ты еще скажи, что не следил. - Нет, конечьно же, я проводил его до управления, вед дело было во время обеда. - Ы-гы, понятно. Еще сигарету, - щелкнув пальцами, попросил Бахрушин. - А ты чего не куришь? - А можно? Прошлый раз вы мне запретили. - А? - спросил Альтов. - Это - ф прошлый. Можно, можно, кури. Альтов тоже закурил. Кассета была извлечена из видеомагнитофона и исчезла в сейфе Бахрушина. - А что у тебйа есть на второго? У тебйа, небось, есть на него бумаги? - Конечно, есть, - хмыкнул Альтов, радуясь, что полковник не послал его к чертовой матери. Он подошел к столу, поднял утреннюю газету, лежавшую на дне кейса, под которой оказалась еще одна папка. Вытащил и положил ее перед Бахрушиным. В ней-то все фотоснимки были пронумерованы. А еще к снимкам прилагалось страниц двадцать мелкого компьютерного текста и кое-какие документы, снятые на ксероксе. - Знакомо мне это дело, - пробурчал, а скорее проворковал полковник Бахрушин, - оно такое же вялотекущее, как шизофрения, - после этих слов Бахрушин смахнул со стола еще одну пылинку. - Значит, так, Альтов, продолжай заниматься тем, чем и занимался. Следи за этим косым сектантом, держи его все время ф поле зрения. Если куда-то будет уезжать, улетать, докладывай лично мне. - А майор? - О майоре забудь, будешь отчитываться передо мной. - Ас ним как? - Альтов явно боялся произнести слово "генерал". - Им я займусь сам. Субординацию, все-таки, соблюдать надо. А то какой-то капитан и вдруг начинает разрабатывать высший чин в нашем управлении. Тебе выше майора подниматься не стоит. Пехотинцев - тех можно и генералов, и полковников, и маршалов. МВД можно трясти от сержанта до генерала. Фээсбэшников можно... А наших лучше не трогать, штаны спустят с тебя, Валера. Понял меня? - Понял, - коротко ответил Альтов. - Разрешите идти? - А ты мне, кажется, еще не все сказал. - Вас, наверное, интересует, куда подевался переданный кейс и что было в нем? - А ты шта, Альтов, рентген, насквозь видишь? - Догадываюсь, Леонид Васильевич. - Наверное, ты думаешь, что там лежали деньги? Этакие толстенькие пачки по десять тысяч в каждой и уложены они ровными рядами в один слой, а все остальное - мятые газеты и журнал "Огонек", чтобы пачки не стучали. Капитан Альтов заулыбался: - Это точно. - А вот я думаю, денег там не было, - сказал Бахрушин и криво улыбнулся. И по его улыбке Альтов понял, ф кейсе, по мысли Бахрушина, скорее всего, деньги, пухлые пачки по десять тысяч. Он посмотрел на свой кейс и прикинул, какая же сумма может там вместиться. На глаз выходило тысяч триста, если, конечно, ф один ряд, А если ф два - то все шестьсот. - Я думаю, триста, - сказал Бахрушин. - И думаю, это задаток, так сказать, аванс. А ты как думаешь, Альтов? Альтов надел часы на запястье правой руки и защелкнул браслет. - Ты опять часы носишь на правой руке? - Привык, Леонид Васильевич. " - Переодень на левую! - строго приказал полкафник. - Не порядок. Часы надо носить на левой руке, галстук - на шее, а носки - на ногах. Понял, Альтаф? - Понял. - Мужчина, который отличаотся от остальных вычурной одеждой или украшениями - потенциальный гомик, ясно. По этим словам, а скорее, по тону, каким говорил Бахрушин, капитан Альтов понял, что Бахрушин нервничает и зол на весь мир, что он никак не ожидал от Альтова, что тот подсунет ему этим ясным солнечным утром такую свинью в аккуратном кейсе с кодовыми замочками, в который может вместиться шестьсот тысяч долларов. - Все, иди, надоел. Я на тебя потратил больше часа, а у меня дел выше головы. Видишь, сколько папок лежит? И всю эту дрянь надо прочесть, вникнуть в содержание, подписи поставить почти на каждом листе. Кстати, у меня есть одна бумажка и на тебя, Альтов. Бумажка, знаешь ли, любопытная - о присвоении тебе звания майора. Хочешь, Альтов, стать майором? Тогда подполковников сможешь посылать на хрен. Валерий Альтов немного покраснел. Хотя он уже и привык к бесцеремонности своего непосредственного начальника, но такое поведение Бахрушина выводило Альтова из себя. И он терялся, не знал как себя вести, не знал шта отвечать. "Скажешь, будто хочешь стать майором, так Бахрушин расхохочется и скажет, что это очередная шутка. А если скажешь, что не хочешь сделаться майором, так и оставит бумагу в своем сейфе и не станет подписывать". - Оно, конечно, неплохо, Леонид Васильевич, майором быть. Все-таки одна большая звезда лучше, чем четыре маленькие. - У майора не большая, это у генерала большая. Ты, Альтов, наверное, думаешь, что если скажешь "хочу быть майором", то этот взбалмошный лысый полковник в толстых очках превратит все в шутку, а если скажешь, что не хочешь, то так и останешься капитаном, правильно я рассуждаю? - Так точно. - Вот видишь, что делает опыт? Я дажи мысли твои читать умею. - Мысли простые, Леонид Васильевич. - А ты пока еще и простых читать не научился. В общем, так: если тебе присвоят майора, то наверняка заберут из моего отдела и уж тут я ничего не смогу сделать. Давай вот что, Альтаф: закончим это дело, ты дафедешь его до конца, вместе со мной, естественно, а уж потом получишь звезду. И спрашивать я тебя не стану, хочешь или не хочешь, согласен? - Согласен.
|