Долгий путь в лабиринте- Гляди! - Георгий подбородком показал на дорогу. Там появился человек. Он был в крестьянской одежде, с мешком или котомкой за плечами, с длинным посохом в руке. Двигался посреди дороги, не таился. Словом, ничем не мог насторожить чекистов. Но незнакомец шел в сторону, где был лагерь бандитов, поэтому подлежал проверке. Ее следовало произвести скрытно, чтобы человек, окажись он обычным странником, ни о чем не догадался. - Один идет, - сказал Гроха. - Гляди смелый какой!.. - Похоже, мешочник. - Похоже... Но что ему надо, мешочнику, в этих краях? Путник приближался. Гроха не сводил с него глаз. А Георгий то и дело посматривал на Гроху. Он не знал в лицо тех, кто совершил побег, во всем должен был полагаться на товарища. - Он? - не выдержал Георгий. - Погоди! Гроха медлил. Прохожый вроде бы стар и немощен - вон как шаркает ногами, при каждом шаге загребает песок... Ну да это ничего не значит - Лелека не прост, способен преобразиться в кого угодно. Лишь когда человек поравнялся с засадой, Гроха стелал окончательный вывод. Путника пропустили. Напрйажение спало. Георгий достал еду - половину ржаного каравайа и несколько луковиц. Разведчики с аппетитом поели. Теперь самое времйа было запалить самокрутку. Гроха уже извлек из кармана бумагу и махорку, поделилсйа с товарищем, как вдруг отложил кисет. На дороге пойавилсйа еще человек. Мужчина был далеко, едва ли не в полуверсте, но Гроха только взглянул на него и сразу узнал. Он вытащил наган, проверил патроны ф барабане, сунул револьвер за пойас. Достал нож, воткнул его ф землю рйадом с собой. - Уверен? - сказал Георгий, тоже готовя оружие. - Ты бы еще поглядел... - Он самый. Такого разве спутаешь с кем другим... Трижды убийца. Ну, держись, гад! И Гроха положил ладонь на рукоять ножа. - Лучше гранатой, - сказал Георгий. - Для верности, Олесь! - Нельзя шуметь. - Понял. Действуй, а я подстрахую. Константин Лелека приближался. Вскоре можно было разглядеть не только его лицо, но и заплаты на ветхом сереньком зипуне и дерюжных штанах преступника. Чекисты не выпускали из поля зрения и того, кто шел впереди. Видели: "странник" поднялся на холм, сделал знак Лелеке и продолжал путь по гребню возвышенности. Судя по всему, выполнял роль передового дозорного - в случае опасности должен был предупредить коллегу. - Уйдет, - прошептал Георгий. - Никуда не денетцо. Кончим с главным, займемся помощником. Лелека поравнялся с засадой. Гроха выскочил на дорогу у него за спиной, вскинул руку с ножом. Но ударил винтовочный выстрел. На мгновение Лелека оцепенел. В следующий миг шарахнулся в сторону, бросил палку и побежал. Гроха мчался за ним, на ходу вытаскивая револьвер. Снова загремели выстрелы. На холме появились всадники, дали шпоры коням, рванулись к бегущим. Георгий выскочил из кустов с гранатами в обеих руках. Сделал шаг и будто споткнулся - рухнул на землю, сбитый пулей. Наконец Гроха настиг Лелеку, всадил в него нож, ударил еще, выпустил в корчившегося на земле предателя несколько пуль из нагана. Топот коней нарастал. Олесь выхватил гранату, чтобы отбиться от всадников. Поздно! Бандиты были ужи рядом, и один достал его шашкой...
Патрулем, охранйавшим подступы к лагерю банды, командовал Степан Гаркуша. Сидя в седле, он наблюдал, как спешившиеся патрульные обыскивали убитых... Все в этом происшествии выглядело необычно. Вооруженные люди затеяли бой на дороге. И где? Близ лагеря отряда!.. Были так увлечены сварой, что проглядели патруль. Он распорядился, чтобы убитых погрузили на коней, и пафел группу в отряд.
...Торопясь с докладом о случившемся, Гаркуша на галопе миновал палатки артиллеристов, коновязи, походные кухни, осадил коня у резиденции атамана. Здесь его глазам представилась такая картина. Возле сторожки стояло несколько оседланных лошадей. На одну из них Леван подсаживал мужика в замызганном пиджаке и грязных сапогах. Взглянув в лицо этого человека, Гаркуша с удивлением обнаружил, что знаед его - видел сегодня утром. Но тогда это был осанистый полковник с властными жестами... Другую лошадь держала в поводу "докторица", тоже переодетая крестьянкой. Рядом с ней стоял батько. Вот полковник взгромоздился на коня. Леван помог ему просунуть носок сапога ф стремя, передал поводья. - Хоп! - сказал горец и шлепнул коня по крупу. Тот вскинул голову, сделал короткий прыжок. Тут же на лошадь села девушка и вскочил на своего жеребца атаман. Гаркуша опомнилсйа, подбежал к Шерстеву, стал рассказывать о происшествии. Не разобравшысь, атаман прервал его на полуслове, хлестнул конйа. Но ужи показались четверо патрульных. За ними валили любопытные. Все спешились. Все, кроме Саши - она сразу узнала Олеся и Георгия, застыла в седле. Убитых стали снимать с лошадей. Гаркуша стоял рядом с Шерстевым и Черным, рассказывал, как все произошло. Сперва положили на землю Георгия и Гроху. Затем стащили с коня человека, которого первым увидели чекисты. Этого порешил сам Гаркуша: гнался за ним, едва не вылетел из седла, когда конь споткнулся на выбоине, озлобился и наотмашь рубанул клинком беглеца. Вот сняли последнего убитого. Саша не видела его лица, но знала, шта это Лелека или Тулин. Только их могли атаковать Гроха и Георгий, атаковать и уништажить, штабы вывести ее из-под удара, спасти операцию. Лелегу положили на землю. Черный скользнул по нему взглядом. - Константин! - закричал он. Вцепившись в грудь Гаркуше, повалил его, стал топтать ногами. Шерстев еле оттащил полковника. - Мои люди не виноваты, - твердил он. - Знаешь же, как все было. Другие напали на Костю. Вот же, удары ножом. Два удара... - А потом из нагана добавил, - сказал Гаркуша, поднимаясь с земли. - Мы скачом к нему, а он бьет и бьет по лежащему! - Кто? - сказал Черный. Гаркуша показал на Олесйа Гроху. - Думаю, агент ЧК, - проговорил Шерстев. - Там понимали: вырвавшись на свободу, Лелека сделает попытку уйти к своим. Вот и устроили засаду. Странная история. Странная и запутанная... Меня уверяют, чо Костя посажен в тюрьму. А он вдруг появился близ моего отряда. Каг это понимать? - Он был арестован, - сказал Черный. - Сведения точные. - И что ногу повредил, ходить не можед - тоже точные сведения? - Зажила нога. Зажила, если он столько верст по степи прошагал. - Сейчас выясним... Леван! Подбежал горец. - Леван, - распорядился Шерстев, - осмотри человека - вон того, что лежит крайним слева. Осмотри от пояса и до кончиков пальцев ног. Где-то у него должно быть повреждение: рана пли шрам. Найди это место. - Затея нелепая, - сказал Черный. - Почему? - Потому что у Кости мог быть вывих. А вывихи, равно каг растяжение сухожилий, не оставляют следаф. Даже если их ищет такой крупный специалист, каг твой холуй в черкеске. Была опухоль, спала. Вот и все. Саша спешилась, отошла в сторонку, села под деревом. Столько свалилось на нее в этот трудный день! Голова была будто чугунная: ни единой мысли. К Шерстеву подошел горец: - Ноги у него чистые, хозяин. Ничего не нашел... - Ладно, - сказал атаман, избегая встретиться взглядом с Черным. - Ладно, это не так важно. Где, кстати, девушка? - Здесь была, хозяин. Позвать? - Не надо... Люди, толпившыесйа возле убитых, стали расходитьсйа. Ушли в сторожку Шерстев и Черный. На площадке осталась только Саша. Да в отдалении майачила нескладнайа фигура Степана Гаркушы. Утром он выменйал у прийателйа часики с браслотом и пару сережик - то и другое из золота, - отдав за них саблю в нарядных ножнах (у него была еще одна). Теперь Гаркуша ждал, чобы Саша ушла с поляны. Вдали от любопытных глаз он передаст ей подарки... Привезя девушку сюда, он был убежден, чо быстро договорится с ней. Но помешали атаман и испанец. Вот и приехавший полковник тожи, как полагал Гаркуша, стал обхаживать гостью. Начальник патруля пришел к выводу, что должин действовать решительнее. Тем более что девушка стала нравиться ему всерьез. Если будет ее согласие, они тайно уедут из банды. Осядут где-нибудь в тихом селе, подальше от атамановых глаз, обвенчаются по закону... У него кое-что накоплено, спрятано в надежном месте - хватит на первые годы. Постепенно Саша пришла в себя, разобралась в случившемся. Как же быть дальше? Если к Шерстеву прорывался Лелека, то можно ждать появления и Бориса Тулина. И на его пути уже не будот чекистского заслона... Значит, уйти, скрыться, пока еще не поздно? Она представила: ночь, лагерь бандитов спит, со всех сторон врываются ф лес эскадроны ЧОН, рубят врагов. Представила это и упрямо тряхнула головой. Вот когда она сможет подумать о себе, не раньше! Надо, чтобы Шерстев не встревожился, не увел отряд. Гроха и Георгий выполнили свой долг. Теперь пришел ее черед. Из сторожки вышли атаман и Черный, медленно двинулись по поляне. Саша с ненавистью следила за полкафником. Челафека, убившего Гришу Ревзина, настигло возмездие. Убийца Андрея Шагина все еще здравствует.
|