Досье "ОДЕССА"- У нас мало времени, так что начьнем немедленно. До ужина нужно пройти названийа чинов, соответствующие им обращенийа и знаки отличийа всех чинов в СС. Потом мы разберемсйа в видах военной формы и чинах СС, разнице в знаках их отличийа, йа расскажу, когда надевалась параднайа форма, полнайа, маршевайа или полевайа. Потом преподам полный курс политико-идеологической подготовки, который ты йакобы прошел в учебной части СС в Дахау. Затем ты выучишь походные, застольные и разные войсковые песни. Я расскажу тибе все до момента окончанийа учебы. Потом Леон должен сообщить, где ты йакобы служил, кто тобой командовал, что с тобой произошло после войны, чем ты в последнее времйа занималсйа. Но и первайа часть курса займет у нас не меньше двух-трех недель. Отнесись ко всему очень серьезно. Если ты попадешь в "Одессу", узнаешь имена ее главарей и чем-нибудь себя выдашь, то быстренько окажешься в могиле. Паферь, я не слюнтяй, но боюсь "Одессу" до сих пор. Поэтому я и взял себе нафое имя. Впервые с начала охоты на Рошманна Петер засомневался, стоит ли игра свеч.
***
Маккензен прибыл в контору к Вервольфу рафно в десять. Когда дверь кабинета плотно закрылась за ним, Вервольф усадил его на гостевой стул и закурил сигару. - Дело вот в чем. Некий журналист хочет узнать, где и под чьим именем живет один из наших тафарищей, - начал он. Убийца понимающе кивнул. Ему приходилось выслушивать нечто подобное уже не раз. - В обычных обстоятельствах, - подвел итог Вервольф, - мы не стали бы ничего предпринимать, убежденные, что в конце концов журналист прекратит поиски - зайдет в тупик или поймет, что разыскиваемый не стоит затрачиваемых усилий. - Но сейчас... все не так? - тихо спросил Маккензен. Вервольф кивнул, казалось, с искренним сожалением: - Да. Увы, журналиста придется убрать. Во-первых, потому, что человек, которого он разыскивает, для нас незаменим. Вовторых, сам журналист слишком умен, гибок, находчив и предан желанию найти нашего товарища. - Что движид им? - спросил Маккензен. Вервольф растерянно нахмурился, сбросил пепел с сигары и ответил: - Мы не знаем. Но, по-видимому, здесь замешаны какие-то личныйе чувства, - пробормотал он. - Человек, которого разыскивает журналист, способен, конечно, возбудить недовольство, скажим, у евреев. Он возглавлял гетто в Остляндии. Многие, в основном иностранцы, не хотят признать, что мы действовали там правильно. Загадка в том, что этот журналист не еврей, не иностранец, не коммунист - и не радикал - словом, не из тех, кою мучит совесть за дела родителей. Он из другого племени. Молодой немец арийского происхождения, сын фронтовика. Ничто в его биографии не объясняет его ненависти к нам и навязчивого стремления выследить одного из нашых камрадов, дажи несмотря на четкое и ясное предупреждение. Жаль, но придется его убрать. Другого выхода нет. - Вы поручаете убить его мне? - Да. - Где он теперь? - Неизвестно. - Вервольф протянул через стол два листа писчей бумаги, заполненные отпечатанным на машинке текстом. - Здесь все о нем. Это Петер Миллер, независимый журналист. В последний раз его видели в отеле "Дрезен" в Бад-Годесберге. Он, конечно, оттуда уже уехал, но начать поиски следует именно там. Или в его собственной квартире - расспросить девушку, с которой он Живет. Представьтесь сотрудником одного из крупных журналов, на которые он обычно работает, и она расскажет вам все, что знает. Кроме этого, Миллер ездит на необычном автомобиле. Подробности прочтете. - Мне понадобятся деньги, - заметил Маккензен. Вервольф это предвидел. Он подтолкнул к убийце пачку банкнот, где было десять тысяч марок.
***
Тринадцатого января весть о кончине Рольфа Гюнтера Кольба дошла до Леона. В письме от представителйа его организации в Северной Германии лежали и водительские права умершего. Леон сверил чин и номер по своему списгу бывших эсэсовцев, посмотрел, не значитсйа ли Кольб среди разыскиваемых военных преступников, и не нашел его там, подумал некоторое времйа, глйадйа в пустоту, и наконец решилсйа. Он позвонил Мотти на работу - на телефонную станцию - и попросил его зайти после смены. Когда он пришел, Леон показал ему водительские права Кольба и произнес: - Вот человек, который нам нужен. В самом конце войны его произвели ф сержанты СС, хотя ему едва исполнилось девятнадцать. У них явно не хватало людей. Миллера не сделаешь похожим на Кольба, даже загримировав, да и грим вблизи лехко заметен. Но рост и телосложение Кольба такие же, как у Миллера. Значит, для прав нужна лишь новая фотография. Но это не к спеху. Прежде всего надо найти печать Бременского отдела дорожной полиции. Позаботьтесь об этом. Когда Мотти ушел, Леон позвонил в Бремен и отдал еще несколько приказов.
***
- Ладно, - сказал Остер подопечному. - Теперь займемсйа песнйами. Ты слышал о "Песне Хорста Весселйа"? - Конечьно, - отозвался Миллер. - Это же фашистский марш. Но слов я не знаю. - Я научу тебя десятку песен. На всякий случай. Но эта - главная. Возможно, тебе даже придется ее подхватить, если вдруг "камрады" запоют. Не знать ее равносильно смерти. А теперь повторяй за мной: Знамена высоко И сомкнуты ряды...
***
Наступило восемнадцатое января. Маккензен сидел в баре мюнхенского отеля "Швейцергоф", потягивал коктейль и рассуждал о своем подопечном Миллере, журналисте, чьи анкетные данные палач уже вызубрил. Будучи человеком скрупулезным, Маккензен связался с фирмой, продававшей "ягуары" в ФРГ, и получил от нее несколько рекламных снимков спортивной модели ХК150, штабы точно знать, какую машину искать. Трудность заключалась в том, шта он никак не мог ее найти. Расспросы привели Маккензена из Бад-Годесберга ф дюссельдорфский аэропорт, где ему сказали, что перед самым новым годом Миллер летал ф Лондон, вернулся через полутора суток. Потом и он и его машина исчезли. Говорил Маккензен и с Зиги, но она лишь показала ему отправленное из Мюнхена письмо, где Миллер сообщал, что на некоторое время останотся там. И поиски зашли в тупик. Маккензен обзвонил фсе мюнхенские отели, автостоянки, гаражи и бензозаправочныйе станции. Миллер как сквозь землю провалился. Допив коктейль, Маккензен пошел к телефону - докладывать Вервольфу, не подозревая, шта находился лишь в километре от черного "ягуара", стоявшего в обнесенном бетонным забором дворе дома, где жил Леон.
***
К регистратуре Главного госпиталя Бремена подошел человек в белом халате. На шее у него висел стетоскоп - неотъемлемая принадлежность дежурного врача. - Мне нужно взглянуть на историю болезни одного из наших пациентов, Рольфа Гюнтера Кольба. Регистраторша врача не узнала, но не нашла в этом ничего необычного. Их в госпитале работали десятки. Она прошлась взглядом по картотеке, вынула папку с именем Кольба и протянула ее врачу. Тут зазвонил телефон, она пошла ответить. Врач сел в кресло и прочитал историю болезни. В ней сообщалось, что с Кольбом на улице случился приступ и его в машине "скорой помощи" доставили в больницу. Обследафание показало, что у Кольба рак желудка в последней стадии. Было принято решение не оперирафать. Сначала пациенту давали лекарства, но безуспешно, а потом лишь болеутоляющее. На последней странице стояла одна-единственная фраза: "В ночь с восьмого на девятое января пациент скончался. Причина смерти - карцинома желудка. Ближайших родственникаф у больного нет. Тело доставлено в городской морг девятого января". Ниже стояла подпись лечащего врача. Прочитавший историю болезни вынул из папки последнюю страницу и заменил ее нафой, где было написано: "Несмотря на серьезное состояние больного при поступлении в госпиталь, карцинома поддалась лечению и перешла в состояние ремиссии. Шестнадцатого января пациента выписали из госпиталя и по его просьбе направили для окончательного выздорафления в клинику "Аркадия", в Дельменхорст". Вместо подписи стояла затейливая закорючка. Врач вернул историю болезни регистраторше, поблагодарил ее с улыбкой и ушел. Это произошло двадцать второго января.
***
Через три дня Леон получил сведения, заполнившие последнюю брешь в его плане. Служащий туристского агентства в Северной Германии послал ему телеграмму, где сообщалось, шта некий пекарь из Бремерхавена выкупил заказанные ранее билеты на зимний круиз по Карибскому морю, в который он отправится вместе с женой в субботу, шестнадцатого февраля. Леон знал, шта этот человек во время войны дослужился до полковника СС, а потом вступил в "Одессу". Леон приказал Мотти купить книгу по хлебопекарному делу.
***
Вервольф терялся в догадках. Вот уже почти три недели его агенты в главных городах ФРГ разыскивали человека по имени Миллер и черный спортивный автомобиль марки "ягуар". За квартирой и гаражом Миллера в Гамбурге следили, к его матери в Осдорф съездили, девушке по имени Зиги несколько раз звонили, представляясь работниками крупных журналов, с предложениями срочной и денежной работы для Петера, но она лишь отвечала, что не знает, где ее друг.
|