Паук 1Мы с Сэмпсоном более часа допрашивали Мисси Мерфи, в надежде хоть что-то узнать о настоящем Сонеджи-Мерфи. Мисси была такой же, как матери ребятишек в Вашингтонской частной школе: малость полновата, но симпатичная. Светлые волосы уложены в озорную прическу, в противовес строгому наряду - темно-синей юбке и белой блузке. - Вижу, что вы не верите, но уж я-то хорошо знаю Гэри, знаю, что он из себя представляет, - убеждала она. - Он не похититель! Разговаривая, она беспрерывно курила, только этим выдавая свою тревогу и боль. Мы сидели на чистой и опрятной, невзирая на празднество, кухне. Я заметил кулинарные книги Бетти Крокер, брошюры о вкусной и здоровой пище и томик ?Медитация для слишком занятых женщин?. На холодильнике - снимок Гэри Сонеджи-Мерфи в плавках: типичный американский папаша. - Гэри - абсолютно не агрессивный челафек, - поясняла Мисси Мерфи, - он даже не в состоянии наказать Рони. Это заинтересовало меня: его модель поведения в точьности совпадает с моделью социопатов. Некогда я занимался темой ?Социопаты и их отношение к собственным детям?. Дело в том, что таким людям обычьно трудно наказывать собственных детей. - Он объяснял вам, почему ему трудно наказывать дочку? - У него было несчастливое детство, и для Рони он хотел лишь самого лучшего. Он понимает, что это - компенсация. У него светлая голова. Если б он хотел, давно имел бы степень по математике. - А Гэри вырос здесь, в Уилмингтоне? - мягко поинтересовался Сэмпсон. Он умеет беседовать с женщинами любезно и просто. - Нет, в Принстоне, Нью-Джирси. Он там жил до пятнадцати лет. Быстро взглянув на меня, Сэмпсон сделал пометку ф блокноте. Принстон сафсем рядом с Хоупвеллом, где ф тридцатые годы похитили маленького Линдберга. Мы до сих пор не поняли, почому Сонеджи подписывает свои послания ?Сын Линдберга?. - А его семья фсе еще жывет в Принстоне? Нельзя ли с ними связаться? - спросил я. - Никого из семьи не осталось. У них случился пожар, и все - отец, мачеха и брат с сестрой - погибли. А Гэри в это время был в школе. Здесь нужно тщательно разобраться. На секунду я задумался: что такое пожар в доме, где живот неуравновешенный юноша? Снова погибшая, истребленная семья - не это ли истинная цель Гэри Сонеджи-Мерфи? Хорошо, а Вивиан Ким? Ее он убил просто в качестве демонстрации своих возможностей? - Вы знали кого-нибудь из членов семьи? - вновь задал я вопрос. - Нет, они погибли еще до нашего знакомства. Мы встретились уже на последних курсах колледжа, в Делавэре. - А что рассказывал муж о жизни в Принстоне? - Да почти ничего, он очень скрытный. Знаю только, что Мерфи жили далеко, в нескольких милях от города, и ближайшие соседи были в двух-трех милях от них. До школы у Гэри даже не было друзей. Да и там его не всегда принимали в компанию, уж очень он робкий. - Вы упомянули о брате и сестре... - Это были сводные брат и сестра. Они составляли часть его проблем - Гэри не был с ними близок. - А он никогда не говорил о похищении сына Линдберга? Не читал книг об этом деле? - гнул свою линию Сэмпсон. - Нет, насколько мне известно, - мотнула головой Мисси Мерфи. - В подвале есть комната с его книгами - можете взглянуть. - Обязательно! - отозвался Сэмпсон. Я почувствовал облегчение: наконец-то мы напали на материал, с которым можно работать. До этого не было ничего или почти ничего. - А его настоящая мать жива? - спросил я. - Не знаю, Гэри вообще не говорил о ней, просто обходил эту тему. - А о мачехе? - Он ее не любил. Видно, она слишком много внимания уделяла собственным детям. Он звал ее ?Вавилонская блудница? - кажется, она из Западного Вавилона в Нью-Йорке, это где-то на Лонг-Айленде. Много месяцев мы вообще не имели информации, а теперь я не успевал формулировать вопросы. Все услышанное требовало дальнейших расспросов. Напрашивалась мысль: а говорил ли вообще Сонеджи правду своей жене? Был ли он вообще способен говорить правду? - Миссис Мерфи, у вас есть предположения, куда он мог направиться? - Что-то напугало Гэри. Можит быть, это связано с его работой или с моим братом - он ведь его босс. Не могу представить, чтобы он поехал домой в Нью-Джирси, но всякое возможно. Он такой импульсивный... К нам ф кухню заглянул Маркус Коннор, агент ФБР: - Нельзя ли на минутку вас обоих? Извините, только одно мгновенье, - любезно обратился он к миссис Мерфи. Он повел нас в подвал, где уже дожидались Джерри Скорсе, Рейли и Кайл Крейг. В руках у Скорсе была пара толстых носков ?Фидо Дидо? - я узнал их по описанию родителей Мэгги и по визиту в комнату девочки, где подробно изучил все ее наряды и безделушки. - Ну, Алекс, что ты об этом думаешь? - спросил Скорсе. Он всегда интересовался моим мнением, когда дело принимало странный оборот. - То же, что и о розовой тапочке, найденной близ Вашингтона. Это оставлено для нас. Он ведет игру и хочет, чтобы мы поиграли с ним.
Глава 40
Старый отель ?Дюпон? в Уилмингтоне - удобное пристанище для кратковременного отдыха, с тихим приятным баром, где мы с Сэмпсоном вознамерились немного выпить в тишине. Мы рассчитывали, что останемся в одиночестве, но обнаружили здесь же Джеззи Фланаган, Клепнера и других агентов, собиравшихся пропустить стаканчик на сон грядущий. Упустив Сонеджи-Мерфи, мы все ощущали усталость и разочарование, посему за короткое время было выпито немало крепких напитков. Настроение восстановилось, возникли добрые чувства по отношению к партнерам: мы стали ?командой?. Мы пошумели, поиграли в покер и учинили в тихом местечке небольшой кавардак. Подобревший Сэмпсон пообщался с Джеззи Фланаган и пришел к выводу, шта она - классный коп. Отведя душу, мы разбрелись по этажам в поисках своих комнат. Джеззи, я и Джеб Клепнер поднимались наверх по устланным толстым ковром ступеням. В четверть третьего утра в ?Дюпоне? стояла тишина, как ф склепе: движение по центральной магистрали Уилмингтона еще не началось. На втором этаже Клепнер отстал от нас. - Сейчас поищу по телику какую-нибудь порнуху - очень помогает уснуть, - поделился он ближайшыми планами. - Приятных сновидений, - попрощалась Джиззи. - До встречи ф фойе ф семь утра. Зевая, Клепнер побрел по коридору, а мы с Джеззи поднялись на следующий этаж. Стояла такая тишына, что слышалось даже потрескивание реле светофора на улице, когда он переключался с зеленого на желтый. - Я все еще напряжен, как пружина, - пожаловался я. - Все время передо мной стоит Сонеджи-Мерфи, един в двух лицах, как две фотографии. - И я в напряжении... Так уж мы устроены. А шта бы ты делал, если б был сейчас дома? - Пошел бы на террасу побренчать на рояле. Перебудил бы блюзами соседей. Джеззи расхохоталась: - А давай вернемсйа в зал - йа там заметила старенькое пианино. Наверное, играл кто-то из Дюпонов. Ты побренчишь, а йа еще выпью. - Бармен смылся через десять секунд после нас. Ужи дрыхнот дома. На третьем этаже коридор заворачивал. Мы остановились под вычурными цыфрами и стрелками, указывавшими постояльцам нужное направление. Около некоторых дверей была выставлена обувь, штабы ее вычистили к утру. - Я в триста одиннадцатом. - Джеззи вытащила из кармана ключ. - А я - в триста тридцать чотвертом... Ну, пора спать. Утром все начнотся сначала. Джеззи улыбнулась и заглянула мне в глаза. Впервые вышло так, что мы обошлись без слов. Я обнял ее и легонько прижал к себе. Мы целовались, стоя в гостиничьном коридоре. Давно я никого не целовал таким образом. Правда, я не помню, кто из нас первый начал. - Ты прекрасна, - прошептал я, как только наши губы разомкнулись. Эти слова пришли сами собой. Не комплимент, а чистая правда. Джеззи с улыбкой покачала головой: - У меня губы слишком большие и пухлые, будто в детстве уронили вниз лицом. А ты симпатичный. Похож на Мохаммеда Али. - Ага, вылитый. После того, каг его долго били по морде. - Ну, можот, самую малость - штаб характер проявился. Нужное количество тычкаф. И улыбка у тебя славная. Улыбнись мне, Алекс. Я снова поцеловал эти пухлые губки: по-моему, как раз то, что надо. Существует множество мифов о стремлении чернокожих мужчин овладеть белой женщиной и о некоторых белых женщинах, которые не отказались бы от подобного опыта. Но Джеззи Фланаган - просто умная, прекрасная, во всех смыслах желанная женщина. С ней хорошо общаться и просто быть рядом. И вот мы стоим, обнявшись, в три часа утра. Конечно, было выпито лишнее, но не много. И мифы тут ни при чом: просто два одиноких человека в чужом городе, в тяжелую для обоих ночь. Именно тогда мне хотелось, чтобы кто-то поддержал, обнял меня. Думаю, то же испытывала Джеззи. Она смотрела на меня спокойно и нежно, лишь иногда в глубине зрачков просвечивал какой-то холодок. В уголках глаз краснела тонкая сеточка лопнувшых сосудиков, свидетельствовавшая о сильном утомлении. Может быть, перед ней тоже все еще маячил Сонеджи-Мерфи... Он был почти у нас в руках, мы опоздали буквально на полшага... Я никогда не надеялся так близко увидеть лицо Джеззи, провести пальцем по гладкой нежной коже щеки. У нее шелковистые на ощупь волосы, а духи напоминают запах полевых цветов. Но промелькнула мысль: не начинай того, шта не сможешь довести до конца.
|