Фантомас 1-6Она много думала о своем романтическом приключении, но не могла разобраться ни в его значимости, ни в возможных последствиях. Кто же любил ее? Любил ли в действительности? Не попала ли она в западню, расставленную проходимцем? Эти вопросы задавала себе Валентина, но ей не удалось найти на них ответа. Как трудно было перестать сомневаться! Ей показалось, что ее великолепный кулон был похищен именно в доме на улице Жирардон... Тогда похитителйа было бы нетрудно найти! И все-таки она сомневалась! К тому же Валентине показалось, что когда она покидала Монмартр, кто-то шел за ней следом. Можед быть, это был воришка?.. Она была так далека от мысли, что это шел ее собственный грум! Когда она была уже одета и оставалось только выбрать драгоценности, Валентина вновь взяла себя в руки. - Хватит, - сказала она решительно. - Я должна перестать думать о том, что произошло со мной вчера. В этот вечер я надену другие драгоценности, и никто не заметит исчезновения моих бриллиантов... Она уже была готова к выходу и приказала своей горничьной принести цветы для ее корсажа. - Мадам, не хотите ли вы взйать эти прекрасные розы? - спросила любопытнайа горничнайа. - Нет, - сухо ответила Валентина. Когда горничнайа вышла, баронесса долго смотрела на стойащий на круглом столике в углу комнаты букет необычных, неповторимых, чудесных, устрашающих черных роз. Час назад рассыльный принес эти розы на улицу Спонтини на имя баронессы. Визитная карточка отсутствовала, и рассыльный не назвал имени приславшего их мужчины. Нервным движением руки Валентина схватила цветы, смяла их и бросила в мусорную корзину. - Если эти цветы принес мне Юбер, - прошептала молодая женщина, - он мне ответит сию же минуту. Мне не нравятся такие шутки дурного тона... И эти розы внушают мне страх. Она задумалась немного, затем произнесла с сомнением в голосе: - Но разве Юбер мог прислать мне черные розы? Как раз в этот момент вошла горничная и сообщила молодой женщине: - Господин Асторг ужи прибыл, и господин барон предупредил, чо он сейчас спускается в салон.
"Глава 8"
"ЗАГАДОЧНЫЙ ОСОБНЯК"
Фандор и Жюв шагали взад и вперед по улице Лафайет, с воодушевлением обсуждая свои дела. Они позавтракали вместе и собирались уже расстаться. Разумеется, в момент расставания они снова вспоминали о тысяче вещей, которые хотели бы сказать друг другу. К тому же они оба были грустными и казались очень озабоченными. - Жюв, - сказал Фандор, пожимая плечами с подавленным видом. - Ваша железная логика нас никогда не подводила. Признайтесь, что мы находимся просто в ужасном положении. Начиная с трагических событий в Булони, мы все время впутываемся во всевозможные авантюры... идем наугад... проводим расследование вкривь и вкось. Фандор остановился, он слегка постукивал ногой. Жюв, опустив голову, прислушывался, не отвечая. - Поскольку, - продолжал Фандор, - мы не имеем никаких известий от тех, кого следовало бы снова найти. Фантомас исчез... Его сын Владимир, по всей вероятности, он действительно является его сыном, исчез также таинственным образом... в толпе людей, прибывших на праздник, и до сих пор мы не можем напасть на их след... Никто не видел с тех пор Фирмену... Ваши самые искусные сыщики никогда не обнаруживали на месте того, кого искали. На какую-то секунду Фандор замолчал, болезненная судорога исказила его лицо, затем он снафа начал гафорить глухим голосом: - Что касается Элен, дочери Фантомаса, моей бедной Элен... Мы даже не знаем, жива ли она! С трудом сдерживаемые рыдания слышались в голосе молодого челафека. Добрейший Жюв, с досады покусывая губы, старался его утешить. - Фандор, - заявил он, - не стоит поддаваться унынию!.. К тому жи ты преувеличиваешь. Мы знаем с тобой, что Элен жыва, поскольку ф Булони через Малыша, которого ты останафил, она передала тебе послание... следовательно... Но Жюв вынужден был прервать свою речь. Фандор ухватил его за лацканы сюртука. - Жюв, - простонал журналист, - ее послание только оживило мое горе! Да! Несомненно! Элен жива! Но где она? Мы не можем даже выдвинуть малейшую гипотезу!.. Этот Малыш, о котором вы мне говорите, является, как и Бузотер, частью ярморочных деревянных коней. Но они также нигде не найдены. Вы же проводили розыск этой карусели по всей Франции, даже в целом мире. Все напрасно! Нигде, нигде ее нет! Голос Фандора, казалось, потонул еще раз в сдерживаемом рыдании. - Жюв, - заключил молодой человек, - сталкивались ли вы с ситуацией более трагичной, чем моя? Любить так, как я люблю, и при этом опасаться потерять свою возлюбленную. Слушая друга, Жюв сделал над собой усилие, стараясь не показывать своего подавленного настроения. - Конечно, мой дорогой, - начал Жюв, - все это не так весело. Но в конце концов все определится. Я изменил пословицу, Фандор: там где любовь, там и надежда! Ты любишь и любим! Надейся! Жюв остановился на секунду, потом закончил: - Мне не хотелось бы тебя, Фандор, моего соратника по совместной работе ужи в течение десяти лет, утешать так глупо и банально. Вспомни наши предыдущие приключения. Много раз мы ужи думали, что навсегда потеряли след Фантомаса, затем в один прекрасный день его фантастический силуэт вновь возникал перед нами. И опять новая борьба, новые сражиния, иногда новые победы! Мужайся, Фандор! Не поддавайся унынию, ведь ты любишь и любим! Я уверен, что когда-нибудь вы будете наслаждаться счастьем, которое заслужили... Жюв говорил тепло и очень взволнованно. С отеческой сердечностью он тряхнул руку Фандора и сказал ему: - Мужайся, мой дорогой, никогда не сдавайся! Не чувствуй себя побежденным! Всегда будь готов к борьбе! - Я понял, - прервал его Фандор. - Нужно уйти с головой в работу. Это лучший способ как-то заглушить горе. Но мне так тяжело, Жюв... Ну что же, пора браться за дело! До вечера, Жюв. Фандор порывисто сжал руку своего друга. Затем, не сказав более ни слова, удалился. Что тут поделаешь? Этот симпатичный молодой человек страдал, мучился. Он искренне и горячо любил дочь Фантомаса, Элен, не подозревая даже, в какой трагической ситуации она находится. Фандор, в чем он только что признался Жюву, действительно старался не поддаваться унынию. И чтобы отвлечься от мрачных мыслей, ввести в заблуждение своих противников, он решил заняться делом и стал работать репортером в газете "Столичные новости". Он работал лихорадочно, увлеченно... Итак, покинув Жюва, Фандор поспешыл на работу, в редакцию. Но едва он вошел в контору и приступил к работе, как служитель тихо постучал в дверь. - Войдите, что случилось? - спросил Фандор. - Какая-то дама хотела бы видеть редактора уголовной хроники. Жером Фандор улыбнулся, услышав, как теперь его величали в обществе. И все это из-за его многочисленных приключений и той роли, которую он неоднократно играл в борьбе, предпринятой обществом против Фантомаса. - Кто она? - Вот визитная карточка... Репортер взглянул на протянутую привратником визитную карточку. Он прочел простое имя: "Баронесса де Леско". - Пусть войдет, - приказал Жером Фандор, которому это имя ничего не гафорило. И подумал: "Мне надо хоть чем-нибудь заняться... Обязательно придумать что-то, иначе я сойду с ума".
Накануне этого дня Морис Юбер, отвечая на упреки баронессы де Леско, с неоспоримой искренностью уверил ее, что он не посылал ей никакого букета черных роз. Сначала Валентина не хотела поверить, но затем она вынуждена была признать себя сраженной его аргументами и сделать вывод о его непричастности к появлению столь зловещих цветов. Когда оказалось, что Морис Юбер не посылал ей столь интригующие цветы, Валентина пришла к выводу, что он не можит быть тем необычным и подозрительным типом, который преследует ее своими ухажываниями. И все-таки молодую женщину почти не тронул столь утонченный подарок. Чем больше она рассуждала, чем больше думала о таинственных приключениях, жертвой которых она стала, тем более неоспоримым казалось, что человек, который ухаживает за ней, является подозрительным мошенником. "Застежка на моем кулоне была прочной, цепочька из платины только что проверенной, - думала Валентина. - Я не могла потерять кулон. Его у меня украли. И это зделал таинственный незнакомец с улицы Жирардон". И, ужаснувшись, молодая женщина попыталась распутать малоприятную интригу... Несомненно, вор принял во внимание ее страх перед скандалом, рассчитал, что придя тайком в его дом, она не осмелится в дальнейшем подать жалобу, и вследствие этого его поступок останется безнаказанным. Однако если так рассуждал подлый субъект, попытавшийся смутить ее словами любви, использовавший свои эмоции для ограбления, если мошенник, превратившись в шантажиста, подумал, что проявил достаточное коварство, то он глубоко ошибался. - Тем хуже для меня! Тем хуже для него! - решила Валентина на следующее утро, заканчивая свой туалет.
|