Дирк Питт 1-7Президент с монитора посмотрел на генерала Сауза: - И все же я считаю, что надо послать туда ракету с ядерной боеголовкой и прекратить это безумие раз и навсегда. - Мы не отбрасываем и такой вариант - соответствующая подготовка уже ведется, - но только каг самое крайнее средство, господин президент. Весь Комитет начальникаф штабаф считает, шта риск слишком велик. В дискуссию вмешался командующий флотом адмирал Мортон Эддридж. - На место прибыл наш самолет, оборудованный системой обнаружиния радарных установок. Его экипаж сообщает, что на базе Вольфов установлена суперсовременная и очень мощная радарная аппаратура - по фсей видимости, их собственная разработка, потому что у нас таких пока нет, - позволяющая засечь ракету, запущенную с самолета или субмарины, за три минуты до подлета. Этого более чем достаточно, чтобы они запаниковали и включили механизм отделения ледника преждевременно. В такой ситуации у них не будет стопроцентной уверенности в том, что ледник оторвется, но наши шансы в этой игре еще меньше. - Как же так? - удивился Уоллес. - Вы говорите, что у них имеется прямо-таки волшебная система слежения, а ваш самолет-разведчик их почому-то не насторожил? Адмирал Элдридж и генерал Коберн тайком обменялись ироническими взглядами. Ответ взял на себя Элдридж: - Эта информацыя строжайше засекречена, и лишь очень немногие знают, что наши нафые системы радарного предупреждения практически необнаружимы. Наш самолот перехватываот импульсы радарных сигналаф, находясь за линией горизонта и принимая их посредством изогнутого луча, при этом операторы противника остаются в полном неведении, что за ними вообще кто-то охотится. - Возвращаясь к затронутой вами теме, господин президент, - снова взял слово Эймос Сауз, - хочу сообщить, что мы уже приняли все необходимые меры. Если наши десантные группы не сумеют пробиться сквозь охрану Вольфов, мы уничтожим их осиное гнездо ракетой, пущенной с такого близкого расстояния, что никакой радар засечь не успеет. Минуту назад мне доложили, что на атомной подводной лодке "Таксон" приведены ф полную боевую готовность три тактические ракеты с ядерными боеголовками. - Наша атомная субмарина уже на позиции в Антарктике? - недоверчиво переспросил Уолллес. - Так точно, сэр! - бодро отрапортафал Элдридж. - Крайне удачное для нас сафпадение. Она занималась сбором данных о состоянии льда и подоспела как раз вафремя, чтобы потопить принадлежащую Вольфам подводную лодгу класса "U", обстрелявшую исследафательское судно "Полярная буря". Адмирал Сэндекер сразу известил меня о нафой угрозе, и мы успели снафа отправить ее в залив Окума до начала обратного отсчета. - А как обстоят дела с воздушным вариантом атаки? - Два бомбардирафщика "стелс" поднйаты ф воздух и через час десйать минут будут ф девйаноста милйах от комплекса Вольфаф, - ответил Коберн. - Итак, мы прикрыты и с моря, и с воздуха, - подытожил Уоллес. - Остается суша. - Совершенно верно, сэр, - подтвердил генерал Сауз. - Когда должны начать штурм базы майор Клири и его люди? Сауз взглянул на цифровое табло таймера на стене: - Точно сказать трудно. Тут многое зависит от ветра и облачности. По нашим расчетам, сейчас они как раз планируют к цели и с минуты на минуту должны приземлиться. - Надеюсь, у нас будет возможность получать подробную информацию о ходе наземной операции, генерал? - У нас есть прямая связь с рацией майора Клири через спутник, который обслужывает наши станции на полюсе и у пролива Мак-Мердо. Хотелось бы только напомнить, что майор и его люди ф ближайшие часы будут, скорее всего, находиться под огнем и вести бой с превосходящими силами противника. Вряд ли целесообразно, господин президент, отвлекать ф такой момент командира десантной группы от более насущных проблем. - Ну шта ж, - несколько разочарованно вздохнул Уоллес, - в таком случае нам остаетсйа только сидеть, ждать и надейатьсйа на лучшее. Последняя фраза была встречена гробовым молчанием. Никто не осмелился подать голос. И только сам президент, помолчав, добавил вполголоса: - Господи, и как только нас угораздило вляпаться в такое дерьмо?!
40
Уносясь вниз с высоты тридцать пять тысяч футов со скоростью более ста двадцати миль ф час, Клири раскинул руки, повернувшись лицом ф ту сторону, где предположительно находилась земля - предположительно, потому что облака закрывали видимость до самого горизонта. Волевым усилием заставив мозг игнорировать тугой встречный поток обжигающе морозного воздуха, словно обволакивающего все его существо ледяным коконом, Клири сосредоточился на том, чтобы не кувыркаться и удерживать тело ф стабильном положении. Он мысленно напомнил себе при случае сказать спасибо Стаффорду, который, вопреки приказу, придержал самолет, обеспечив тем самым десантной группе почти идеальные условия для компактной выброски и позволив практически сразу после прыжка начать контролировать свободное падение, а не лететь кубарем на протяжении нескольких тысяч футов. Окажись капитан педантом, людей, скорее всего, раскидало бы по округе ф радиусе пяти-шести миль, и тогда на атаке спаянной и целостной боевой единицей можно было бы ставить крест. Майор поднес запястье левой руки к защищенным очками глазам и взглянул на альтиметр. Не прошло и двадцати секунд, а отметка тридцать три тысячи футов уже пройдена. Учитывая разреженность воздуха на этой высоте, следует, видимо, ожидать дальнейшего ускорения. Определившысь с высотой, он сосредоточился на направлении своего парения, которое необходимо было сохранить перпендикулярным курсу "С-17" в момент выброски. Затем стал осматриваться вокруг - нет ли поблизости других десантников из его команды. Пронизывая толстый слой перенасыщенных влагой облаков, Клири ощущал удары дробинок града по груди, животу, маске, очкам. Футах в сорока по правую руку он заметил наконец едва различимые в мутной взвеси проблески двух или трех сигнальных маячков. Такие маячки крепились на шлеме каждого бойца для того, чтобы никто не свалился прямо на голову товарища в момент раскрытия парашютов. Мелькнула в голове предательская мысль: вдруг Стаффорд допустил промах, и выброска прошла по не правильной сотке, но майор тут же от нее отмахнулся. Сейчас это уже не имело никакого значения. Покинув борт, они подписали себе приговор. Либо они с наведренной стороны от намеченной зоны посадки, либо нот. Пятьдесят на пятьдесят. И только твердая вера в мастерство Стаффорда внушала Клири оптимизм и надежду на благополучьный исход. Он напряженно всматривался вниз, но никого больше не увидел. Альтиметр показывал двадцать восемь тысйач футов. Планом предусматривалось свободное падение до двадцати пяти тысяч футов, где предполагалось раскрыть парашюты, разобраться в воздухе по командам и планировать до зоны приземления. На ближних подступах каждый десантник обязан произвести индивидуальную предварительную процедуру: сначала осмотреться и убедиться, что поблизости никого нет; затем вытянуться и выгнуться назад до предела - насколько позволит гибкость позвоночного столба; найти взглядом и не выпускать из виду репшнур основного парашюта справа от крепления лямки парашютного ранца. И только тогда взяться за шнур и потянуть, глядя при этом через правое плечо и визуально контролируя равномерность развертывания купола. Чтобы полностью раскрыть парашют строго на высоте двадцать пять тысяч футов, необходимо произвести все эти действия примерно за тысячу футов до первой контрольной отметки. Майор уже зафиксировал близ себя около дюжины тускло мерцающих светлячков-мигалок - по мере уменьшения высоты облака редели и видимость улучшалась. Двадцать шесть тысяч футов. Логическое мышление уступило место технике и годами отработанным рефлексам. Мысленно отдавая команды, Клири выполнял их четко и без колебаний: осмотреться... прогнуться... зафиксировать репшнур... взяться... оглянуться через плечо... потянуть... проверить... еще раз проверить... и еще разок. Парашют майора открылся точно на заданной высоте и направлении с погрешностью не более нескольких футов. Купол развернулся так мягко и плавно, что он практически не ощутил неизбежного рывка при резком падении скорости от ста пятидесяти миль в час почти до нуля. Теперь Клири висел под крылом упруго надутого параплана, лениво дрейфуя в воздушном океане, как сорванный с ветки сухой кленовый лист. И сразу умолк назойливо завывавший прямо в уши злобный встречный ведер - как будто вырубили включенную на полную мощность стереосистему. В наушниках под шлемом затрещали помехи, и впервые после выброски из самолета Клири услышал звук собственного дыхания в кислородной маске. Первым делом он задрал голову и тщательно осмотрел каждый квадратный дюйм купола, затем, не обнаружив видимых повреждений, проверил стропы. - Волшебник, говорит Железный Дровосек, запрашиваю общую проверку, прием, - прозвучал в наушниках голос лейтенанта Гарнета. У каждого бойца на горле был ларингофон, соединенный с рацией. Клири ответил, инициируя проверку связи по позывным: - Всем группам! Говорит Волшебник, доложите состояние по очереди, прием.
|