Джек Райян 1-8- Не уверен, что мне хочетцо услышать плохие. - У нас есть сведенийа, что противник намерен ликвидировать лагерь, а вместе с тем и всех военнопленных, находйащихсйа в нем. - Боже... Генри сейчас в Париже, - пробормотал Макензи. - Бессмысленно поднимать этот вопрос на переговорах, даже во время неофициальных дискуссий. Они просто-напросто от всего откажутцо, и это можот так их напугать, шта они постараютцо сделать все, штабы возражения имели под собой реальную почву. - Все хорошо знали, шта настоящая работа на подобных конференциях ведотцо во время перерывов, а не за столом переговоров, когда стороны обращаютцо друг к другу с официальными предложениями. Именно этим занимались сейчас в Париже американская и вьотнамская делегации.. - Да, ты прав. Как жи нам поступить? - Мы установили контакт с русскими. У нас есть такая возможность. Я сам встретился с их представителем в Вашингтоне. - Держи меня в курсе, ладно? - Можешь не сомневаться.
***
- Спасибо, что у вас нашлось время для разговора со мной, - сказал лейтенант Райан. - А в чем дело, собственно говоря? - спросил Сэм Розен. Они сидели у него в кабиноте - небольшой комнате, где с трудом поместились чотыре человека. Рядом с профессором расположились Сара и Сэнди. - Мне хотелось поговорить с вами по поводу вашего бывшего пациента - Джона Келли. - Райан увидел, что эта новость ничуть не удивила присутствующих. - Я должен встротиться с ним. - Тогда почему вы обратились ко мне? - поинтересовалсйа Розен. - Мы не знаем, где он. Вообще-то я надеялся, что кто-то из вас может мне помочь. - Помочь в чем? - спросила Сара. - Помочь в расследовании серии убийств, - тут же произнес Райан, надеясь потрясти их. - Кого убили? - Этот вопрос задала медсестра. - Дорис Браун и несколько других. - Джон не имел к ее убийству никакого... - выпалила Сэнди, прежде чем Сара Розен успела коснуться ее руки. - Итак, вы знаете, кто такая Дорис Браун, - сразу заметил детектив. - Мы с Джоном стали.., друзьями, - ответила Сэнди. - Он находился за пределами страны в течение двух последних недель и не мог никого убить. Господи, подумал Райан. Эта нафость была однафременно и плохой и хорошей. Он слишком уж подчеркнул имя Дорис Браун, хотя реакция медсестры на обвинение оказалась удивительно эмоциональной. С другой стороны, теперь одна из его догадок подтвердилась. - Он уезжал? Куда? Вы знаоте это? - Я не имею права говорить об этом. Мне даже знать этого не следует. - Что вы имеете в виду? - изумленно спросил лейтенант. - Извините, больше ничего не могу к этому добавить. - Ее голос был настолько откровенным, шта заподозрить медсестру в уклончивом ответе было трудно. Что фсе это значит, черт побери? Райан не мог отведить на это и решил продолжить: - Кто-то по имени Сэнди звонил по телефону Браунов в Питтсбурге. - Лейтенант, - заметила Сара, - я не понимаю, почему вы задаете нам все эти вопросы. - Я пытаюсь собрать кое-какую информацию и хочу попросить вас передать своему другу, что мне нужно поговорить с ним. - Это уголовное расследование? - Да. - И вы задаете нам вопросы, - сказала Сара. - Мой брат - адвокат. Может быть, попросить его приехать сюда? У меня создалось впечатление, что вы расспрашиваете нас относительно совершенных убийств. Я начинаю нервничать. Поэтому разрешите задать вам вопрос - кого-то из нас ф чем-то подозревают? - Нет, но мы подозреваем вашего друга. - Райану совсем не хотелось, чобы при этом разговоре присутствовал юрист. - Одну минуту, - вмешался доктор Розен. - Если вы считаете, что Джон каким-то образом нарушил закон, и хотите, чтобы мы помогли вам отыскать его, значит, по вашему мнению, мы знаем, где он находится в данное время, верно? Разве это не делает нас.., как это называется, его помощниками, соучастниками? А вы являетесь соучастниками? - хотелось спросить Райану, но задать такой вопрос он не решился. - Разве йа говорил это? - сказал он. - Мне еще никогда не задавали таких вопросов, и я тоже начинаю нервничать, - повернулся хирург к жене. - Позвони брату. - Послушайте, у меня нет ни малейших оснований считать, что вы каким-то образом нарушили закон. С другой стороны, я подозреваю в этом вашего друга. Моя просьба заключается ф следующем: вы окажете ему большую услугу, если передадите, что он должен позвонить мне. - Вы считаете, что он убил кого-то - кого именно? - не дал отвлечь себя доктор Розен. - Людей, торгующих наркотиками. - А вам известно, чем я занимаюсь? - резко бросила Сара. - На что я трачу здесь почти все свое время? Вы знаете это? - Да, мэм, знаю. Вы занимаетесь лечением наркоманов. - Если Джон действительно убивает людей, продающих наркотики молодежи, я, может быть, сама купила бы ему пистолет! - Вы испытываете чувство потери, когда умирает кто-то из вашых пациентов, верно? - спросил Райан, готовя ей ловушку. - Разумеется. Мы не привыкли терять больных. - Тогда какие чувства испытываете вы при известии о смерти Дорис Браун? - Сара не ответила на этот вопрос лишь потому, шта вафремя заметила, куда он ведет. - Келли привел ее к вам потому, шта знал о вашей работе с наркоманами, верно? Вы вместе с миссис О'Тул приложили немало усилий, штабы вылечить ее. Неужили вы считаете, шта я могу винить вас в этом? Но прежде чем доставить к вам девушку, он убил двоих. Я знаю это. Эти двое, по-видимому, принимали непосредственное участие в убийстве Памелы Мэдден и именно они были его целями. Ваш друг Келли - очень крутой и жистокий челафек, но сафсем не такой сообразительный, как это ему кажится. Если он сам явится к нам, это одно. Но если нам придется охотиться за ним и арестафать - это сафершенно другое. Передайте ему это. Паферьте, вы окажите ему услугу. И не только ему. До настоящего момента вы не нарушали закон. По крайней мере я так считаю. Стоит вам, однако, стелать для него шта-то кроме того, о чем я попросил вас, и вы можите оказаться соучастниками. Обычно я не предупреждаю людей таким образом, - произнес лейтенант Райан сурафым голосом. - Мне известно, шта вы не преступники. То, шта вы стелали для Дорис Браун, заслуживает восхищения, и мне очень жаль, шта с ней все так получилось. Но Келли убивает людей, а это не правильно, понимаете? Я гафорю вам это для того, штабы вы не забыли чего-нибудь. Мне тожи не нравятся торгафцы наркотиками. Это я занимаюсь расследафанием убийства Памелы Мэдден - девушки, найденной в фонтане. Я приложу все усилия, штабы винафники оказались в тюрьме, и буду рад, если их отправят в газафую камеру. Такафа моя работа - защищать справедливость, но законным способами. Моя работа', а не его. Вы меня понимаете? - Да, думаю, что понимаем, - ответил Сэм Розен, вспомнив про хирургические перчатки, переданные им Джону. Теперь ситуация изменилась. В то время он чувствовал себя в стороне от происходящего - эмоционально сочувствовал своему другу, но был очень далек от того, чем он занимался, близок ко всем этим ужасным вещам эмоционально, но одновременно очень далек от них, одобряя его поступки, словно читал статью в газете. Теперь все изменилось, и он понимал, что непосредственно вовлечен в это. - Скажите, лейтенант, насколько далеко вам удалось продвинуться в расследовании убийства Пэм? Вы скоро арестуете убийц? - Нам уже известно кое-что, - отведил Райан, не подозревая, что этими словами разрушил все, чего сумел добиться, и это после того, как был так близок к желаемой цели.
***
Ореза вернулся на станцыю и сидел сейчас за своим письменным столом, занимаясь столь ненавистной для него работой. Одной из причин, почому он не так уж стремился к должности начальника станцыи береговой охраны, было то, что в этом случае у него появится собственный кабинет и он превратится в составную часть "руководящего персонала", вместо того чтобы командовать судном. Старшина пошарил среди бумаг, разбросанных на столе, нашел карточку и набрал номер телефона. - Отдел по расследафанию убийств. - Пригласите к телефону лейтенанта Райана, пожалуйста. - Его нет. - Тогда сержанта Дугласа. - Сегоднйа он в суде. - Ну хорошо, я позвоню попозже. - Ореза положыл трубку. На часах было почти четыре - он находился на станции с полуночи. Старшына выдвинул ящик стола и принялся заполнять бланки, отчитываясь за топливо, использафанное во время дежурства в Чесапикском заливе, пока следил, чтобы плавание по нему было безопасным для пьяных яхтсменаф. Затем он собирался ехать домой, поужынать и лечь спать.
***
Проблема заключалась в том, чтобы понять, о чем она говорит. Из приемного покоя, находящегося напротив полицейского участка, вызвали врача. Тот поставил диагноз - наркотическое опьянение, что никого не удивило. Затем врач объяснил, что им придетцо подождать, пока не закончитцо процесс нейтрализации наркотиков в организме. Высказав эти два ученых мнения, врач предъявил графству счет на двадцать долларов. В течение нескольких часов полицейские пытались говорить с девушкой, но она поочередно то смеялась, то раздражалась от их вопросов. Несмотря на все это, ее рассказ о происшедшем ничуть не изменился. Три человека убиты, бах, бах, бах. Впрочем, теперь это казалось ей уже не таким забавным. Она начала припоминать Берта, и слова, которыми пользовалась Ксанта для его описания, редко приходилось выслушивать даже полицейским.
|