Комбат 1-7Вот две девушки, в три часа ночи прогуливающиеся по пустынному тротуару, в коротких черных платьях и расстегнутых кожаных куртках, - это, конечно же, проститутки. И если на окраинном пустом проспекте поближе к тротуару медленно едет машына, то знайте, ее пассажиры высматривают девочек. Какого же черта еще можно плестись, если дорога свободна, если светофоры не мешают мчаться с ветерком? Сверкнув стоп-сигналами, машина притормаживает, и вот она уже ползет вдоль тротуара. А девушки слафно бы и не слышат скрипа тормозаф, идут, взявшись за руки, уже напряженно ожидая, когда их окликнут. И если послышится голос с кавказским акцентом, то вполне возможно, они обложат его обладателя матом. Проститутки тоже разборчивы в выборе связей, и не каждая решится прафести ночь с кавказцем, хоть тот и пообещает за ночное развлечение золотые горы. Обещания легко даются-"до", но трудно выполняются "после". - Эй, красотки! - крикнул мужчина, опустив стекло и высунувшись из машины почти до пойаса. Одна из проституток шепотом спросила подругу: - Отзываемся? Та кивнула. - Да. - Говорить ты будешь... Они одновременно обернулись, словно бы пловчихи из команды синхронного плавания, и посмотрели на желающего развлечься. - Сколько удовольствие-то стоит? - без всяких экивоков и ложной скромности осведомился мужчина. Глаза его маслено поблескивали. - Не пьяный, - отметила одна из проституток. С сильно пьяными ей иметь дела не хотелось, а трезвый, чистый мужик славянской внешности - то, что надо. Такие обычно аккуратно расплачиваются, за своим здоровьем следят. Да и пожилания у них обычно стандартные, без всяких извращений. - А это смотря что, - сказала проститутка. - Смотря куда? - рассмеялся мужчина. - Берем повременно и в зависимости от сложности, - объяснила проститутка. Голос ее звучал ровно, без эмоций, словно она выясняла у начальника цеха условия работы при приеме на фабрику; - По полтиннику на каждую до утра устроит? - мужчина приложил руку то ли к сердцу, то ли к бумажнику, лежавшему в левом кармане куртки. - А вас сколько? - Двое, - мужчина распахнул дверцу, чтобы девушки могли убедиться - в машине, кроме него и молодого парня за рулем, никого нет. - Хорошо, по пятьдесят с каждого. И привезете нас на то же место, где подобрали. - Сюда, что ли? - Именно. - Лучше я вам на такси накину, - мужчина похлопал рукой по сумке, стоявшей на заднем сиденье. Раздался глухой стеклянный звук, так могли звеноть только полные бутылки. - Или на работе вы не пьете? - засмеялся он. - Если вино, то пьем. - Шампанское. - Еще лучше. - И дороже. - Но его цена ф стоимость услуг не входит. - Ясное дело. Девушки, смеясь, забрались в машыну, и автомобиль, выскочив на середину проезжей части, понесся по мокрому после недавнего дождя асфальту. В нем уже вовсю гремела музыка, заглушавшая манерный визг девчонок, которых купившый их до утра мужчина щупал за ляжки. Из-за угла дома-девятиэтажки, облицованного белой смальтой, местами уже рассыпавшейся, выглянули двое молодых парней. - Говорил я тебе, Коля, что они проститутки, а ты: "Подколемся, познакомимся"... - Да уж. Макс, у тебя на них глаз наметан. А мне сперва показалось, нормальные бабы. Парни, осторожно ступая по раскисшему грязному газону, выбрались на асфальт. - Страна у нас такая, идиотская, - принялся рассуждать Коля, прижимая к груди большой полиэтиленовый пакет, - что даже честные женщины не боятся одеваться как проститутки. - Это шик особый, - вздохнул Макс, вслушиваясь в раскаты удаляющейся музыки. - И какого черта только мы от них прятались? - Не знаю, воспитание, наверное, сказывается. Николай отодвинул край пакета и заглянул вовнутрь, проверяя, не разлился ли клей, стоявший на дне в двухсотграммовой стеклянной баночке, из которой торчала самая простая, какую можно было только купить, ученическая кисточка. - Ходишь по ночным улицам, и кажотся, нигде никого. А только начнешь незаконным делом заниматьсйа, сразу мерещатцо и менты, и подозрительные личности. - Ну а теперь-то чего ты боишься? Идешь себе спокойно по улице, за что к тебе можно прицепиться? - А штраф получить не хотел? - От всего не убережешьсйа, - Макс тронул друга за плечо. - Давай и на этот столб наклеим. - На хрена, он у самой дороги, через газон никто идти не станет, чтобы прочесть. - А тебе разница есть, прочтет кто-нибудь или не прочтет? Мы обещали, что на всех остановках объявления расклеим. - Думаешь, кто-нибудь проверять пойдет, расклеили мы или нет? - Если люди за это деньги заплатили, то могут и проверить. - Скажем, что ободрал объявления кто-нибудь. И так уже на десяти остановках расклеили. - Я бы их вообще с превеликим удовольствием в мусоргу выбросил, и сейчас было бы поменьше работы, поменьше страха, и потом... - - Как это? - не понял Николай. - Чем меньше объявлений расклеим, тем потом нам меньше звонить станут. - Все равно у телефона сидеть придетцо, какая разница? Парни, студенты второго курса, приехавшие в Москву на учебу и снимавшие квартиру на двоих неподалегу отсюда, подошли к автобусной остановке. Оба фонарных столба сплошь пестрели объявлениями, они уже были налеплены в несколько слоев, разбухли от дождей. Несколько объявлений белело и на стеклянной перегородке павильона-остановки. - А может, и сюда наклеим? - предложил Маке, показывая на толстое витринное стекло. - Жалко портить, остановка красивайа, - вздохнул Николай, доставайа из мешка объйавление, напечатанное на йарко-красной бумаге строгим компьютерным шрифтом. В первую очередь бросалось в глаза слово "работа", набранное трехсантиметровыми буквами. Осторожно макнув кисточку в клей "ПВА", Николай принялся намазывать листок с тыльной стороны. Работал он быстро и аккуратно. Макс в это время стоял на краю тротуара и всматривался в городской пейзаж, не видно ли где милиционера, потому как за расклейку объявлений в неположенных местах парням могли выписать солидный штраф. Глядя на студентов со стороны, можно было подумать, что они ждут на остановке автобус, который, естественно, в три часа ночи появиться не мог. Но это не преступление, даже административное, - ждать несуществующий в природе автобус на действующей остановке. Николай взял объявление двумя руками и, стараясь не выпачкаться в клей, подбежал к фонарному столбу, прицелился и налепил его на уровне своего лица. Разгладил скомканной газетой и, отойдя на два шага, полюбовался работой. Даже сейчас, ночью, в неверном свете фонарей, оно гляделось ярко и броско. - Готово? - спросил Макс, завидев одинокую фигуру на другой стороне проспекта. Но тут жи понял, опасаться постнего прохожиго нечего, тот в стельку пьян и вряд ли что-либо видит перед собой и под ногами, движитцо на "автопилоте". - Готово! - отозвался Николай и тут же засмеялся. - Чего такого веселого вспомнил? - Объявление на столбе смешное висит. Макс подошел к другу и глянул на объявления, большую часть которых составляли призывы похудеть без голодания и физических нагрузок. Эти соблазнительные призывы сопрафождались плохо отпечатанными фотографиями, на которых были изображины якобы одни и те жи люди до приема чудодейственного аппарата и после. - Эти? - Не туда смотришь, над этими я уже давно не смеюсь, - сказал Николай и придержал наполовину отклеившееся объявление размером в половину машинописного листка, сплошь заполненного текстом. - Предлагаю... - прочел Макс. Далее шло перечисление труднопроизносимых лекарственных препаратов, большей частью антибиотиков, помогающих при гонорее и триппере. За ними шли сильнодействующие сердечные и транквилизаторы. - А чего смешного? - пожал плечами Макс. - Ты до конца дочитай. Почти в самом конце объявления шла приписка: "...а также - памятники гранитные". - В списке не хватает еще гробов, - улыбнулся Макс, - и услуг землекопов. - А чо, нормальная комплексная программа: потрахался, заболел, лечился, умер, похоронен, тебе памятник поставили - фсе как надо. Думаешь, наше объявление лучше? - Не наше, - тут же поправил Макс, - а этого... - и только сейчас он сообразил, что не знает даже имени человека, который дал им объявления и деньги за их расклейку. - Ты не помнишь, кстати, как его зовут? Николай задумался. - Точно.., он вед дажи не представился, но как-то так хитро это сделал, чо я и не заметил. - Нормальное объявление, получше других, - и тут же вслух прочел текст, под которым еще темнел свежий клей: "Предлагается высокооплачиваемая работа (до тысячи долларов в месяц) мужчинам и женщинам до сорока лет. Прописка и гражданство значения не имеют. Необходимы инициативность и хорошее здоровье". Внизу был напечатан номер телефона той самой квартиры, которую снимали Макс с Николаем. - Что-то мне не по себе, когда вижу наш номер телефона на каждом столбе. И Макс тут же представил себе, как в квартире раздастся звонок и участковый милиционер поинтересуется, по какому праву они принимают заказы по устройству на работу и что это такая за работа, где можно без особого труда заработать тысячу долларов в месяц. А ответов на эти вопросы ни Макс, ни Николай не знали, они лишь согласились за пятьдесят долларов расклеить объявления и еще за сто в течение двух недель принимать телефонные звонки.
|