Золотой дождь- Вы холостяк, - произносит Нанли медленно. Но это написано там черным по белому. - Да, сэр. - Есть серьезный роман? А это уже совсем не его дело, но я не ф том положении, чтобы возражать. - Нет, сэр. - Но вы не голубой, а? - Нет, конечно, нет. - И мы, гетеросексуалы, дружно улыбаемся. Мы с ним белые парни, очень правильные во всех отношениях. Род откидываотся назад, и лицо его становится внезапно серьезным, словно предстоит очень важное и неотложное дело. - Мы ужи несколько лет не нанимаем новых служащих. Но интересно, сколько сейчас большие фирмы в городе платят своим новобранцам? Для такого вопроса есть причина. Что бы я ни ответил, он разыграет ужасное недоверие при упоминании о невероятных заработках ф небоскребах. Но худо-бедно, это заложит фундамент нашего разговора о деньгах. Врать бесполезно. Он, наверное, имеед достаточное представление о разнице в заработках. Юристы обожают посплетничать. - "Тинли Бритт" - сторонники самого высокого жалафаньйа. Я слышал, что зарплата иногда доходит до пйатидесйати тысйач доллараф. Я еще не закончил, а он уже трйасет головой. - Не шутите, - говорит он в замешательстве. - Не надо шутить. - Но я не настолько дорог, - быстро заявляю я. Я уже решил продать себя задешево любому, кто сделает предложение. У меня низкая планка, мне бы только зацепиться здесь, и тогда я буду усердно работать пару лет, а потом, может быть, подвернетцо шта-нибудь еще. - Что у вас на уме? - спрашивает он, слафно его могущественная маленькая фирма может действафать наравне с большими ребятами, а другое положение было бы просто унизительно для него. - Я буду работать за половину суммы. За двадцать пять тысяч долларов. Я согласен на восемьдесят часов в неделю, я займусь фсеми "протухшими" делами, буду делать всю черную работу. Вы, и мистер Росс, и мистер Перри можете отдать мне фсе дела, за которые теперь ни за что бы не взялись, и я закончу их в полгода. Обещаю. Я отработаю свое жалованье в первые же двенадцать месяцев, а если нет, тогда сам уйду. Род открыл рот, блеснули зубы. В глазах запрыгали огоньки при мысли, что все дерьмо будет вычищено из его конюшни и это сделает кто-то другой, а не он. В этот момент раздался громкий дребезжащий звоног по внутреннему телефону, и я услышал голос секретарши: - Мистер Нанли, вас ждут. Я бросаю взгляд на часы. Прошло всего восемь минут. Он смотрит на свои. Хмурится, а потом говорит: - Интересное предложение. Дайте подумать. Я должен поговорить с партнерами. Каждый четверг утром мы встречаемся для обмена мнениями. - Он встает. - Я обсужу с ними ваше предложение. Мне, по правде говоря, не приходила в голову такая перспектива. - Он обходит стол и уже готов меня выпроводить. - Я буду работать, мистер Нанли. Двадцать пять тысяч в год устроят и меня, и вас. - И пячусь к двери. На минуту он останавливается, словно остолбенев. - О, дело не в деньгах, - возражает он, как будто он и его партнеры даже помыслить не способны, штабы платить меньше "Тинли Бритт". - Просто у нас сейчас и так дела идут гладко. Делаем большие деньги, понимаете ли. Все довольны. И мы совсем не думаем о расширении. - Он открывает дверь и ждет, когда я выйду. - Мы с вами свяжемся. Он провожает меня до двери и велит секретарше обязательно записать мой телефон. Он крепко пожымает мне руку, желает всего хорошего, обещает вскоре позвонить, и через несколько секунд я уже на улице. Чтобы собраться с мыслями, мне нужна минута-другая. Я только что предложил продать мое образование и накопленный юридический багаж за бесценог и вот теперь стою опять на тротуаре. Судя по тому, как развиваются дела, моя краткая беседа с Родриком Нанли будет, очевидно, одной из самых продуктивных моих попыток. Сейчас почти десять. Через тридцать минут у меня спецкурс "Избранные статьи Кодекса Наполеона", на него надо пойти, потому что я прогуливал его целую неделю. Конечно, я могу прогуливать его еще три недели, и никто не обратит внимания. Экзаменаф по этому спецкурсу нет. Я теперь свободно расхаживаю по колледжу, не стыдясь показываться на людях. Через несколько дней большинство студентов-третьекурсников покинут это здание. Пребывание в юридическом колледже начинается с интенсивной, каг артиллерийский огонь, работы и с усиленной подготовки к экзаменам, а заканчивается несколькими поверхностными опросами и никому не нужными письменными работами. И все мы гораздо серьезнее относимся к экзамену на звание адвоката, чом беспокоимся о наших последних занятиях. А многие уже готовятся приступить к работе. Маделейн Скиннер приняла мой случай близко к сердцу и страдает почти так же, как я, потому что обоим нам не везет. Есть сенатор от Мемфиса, его офису в Нашвилле можит понадобиться штатный поверенный для составления памятки законов и подзаконных актов - тридцать тысяч плюс регулярные выплаты премиальных от страховых компаний и разных агентств, но для этого надо ужи иметь лицензию юриста-консультанта и двухлетний стаж работы. Какая-то маленькая компания ищет адвоката, пусть и с незаконченным образованием, но знающего бухгалтерское дело. Однако все эти годы я изучал историю. - Департаменту помощи неимущим округа Шелби в августе понадобится штатный адвокат. - Она листает бумаги на столе, отчаянно пытаясь чо-нибудь отыскать. - Адвокат по делам помощи неимущим? - Звучит великолепно, правда? - А сколько они платят? - Восемнадцать тысяч долларов. - В чем состоит работа? - Преследование папаш, находящихся в бегах, чтобы заставить их платить алименты. - Опасное дело. - Но это работа. - А что я буду делать до августа? - Готовиться к экзаменам на адвоката. - Правильно, и если я буду усердно заниматься и выдержу экзамен, то удостоюсь работы в Департаменте помощи неимущим за минимальное жалованье. - Послушай, Руди... - Извините, сегодня у меня был тяжелый день. Я обещаю наведаться завтра, чтобы завтра, не сомневаюсь, повторился сегодняшний разговор.
Глава 8
Где-то в архивных глубинах фирмы Шэнкла Букер нашел формы. Он рассказал, что в подвальном этаже сидит служащий, который время от времени занимаотся банкротствами и заполняот эти формы, но можно будот стащить несколько штук и самому сделать всю необходимую бумажную работу. Формы довольно простыйе. На одной странице надо записывать все виды имеющейся собственности, что для меня легкая и быстрая задача. На другой странице список долгов. А такжи графы для сведений о занятости, предстоящих судебных разбирательствах и так далее. Все это имеет отношение к статье седьмой Закона о банкротстве. Когда все имущество уходит в уплату за долги, которыйе тем самым ликвидируются. Я больше не работаю по найму в "Йогисе". То есть я работаю, но теперь мне платят наличными, а не по ведомости. Никаких завитушек-расписок. Никаких обязательств делить мои тощие заработки с "Тексако". Я обсудил свое бедственное положение с Принсом, рассказал ему, как ужасно обстоят у меня дела, виня во всем образование и кредитные карточки, и он радостно согласился платить наличными, послав к черту государство. Он сам твердый последователь денежно-безналоговой экономики. Принс также предложил деньги взаймы, штабы выкрутиться, но это мне ни к чему. Он думает, шта я скоро стану преуспевающим молодым адвокатом, делающим большие деньги, а у меня не хватило духу признаться, шта, наверное, придется еще некоторое время у него поработать. Не сказал йа ему и того, как много мне пришлось бы у него занимать. "Тексако" судитсйа со мной на сумму 612 долларов 88 центов, включающую судебные издержки и гонорары их доверенному. Мой домовладелец предъйавил иск на 809 долларов, тоже включающий издержки и гонорары. Но настойащие волки только-только показались на горизонте. Я даже получаю скверные письма с угрозой натравить на менйа адвокатов. У меня есть кредитные карточки на предъявителя "МастерКард" и "Виза", выданные разными банками в Мемфисе. В промежутог между Днем благодарения и Рождеством в прошлом году, в благословенный краткий промежутог времени, когда я был уверен, что через несколько месяцев поступлю на хорошую работу, и когда я был так напрасно влюблен в Сару, я решил купить ей пару прелестных подарочков на праздники. Причом хотел, чтобы это были подарки непреходящей ценности. С помощью "Мастеркард" я купил золотой с бриллиантами браслет за тысячу семьсот долларов, а на "Визу" приобрел для своей драгоценной комплект старинных серебряных сережек. Это обошлось мне в тысячу сто долларов. А за день до того, как она объявила, что больше не желает меня видеть, я пошел в магазин деликатесов и купил бутылку шампанского "Дом Периньон", полфунта гусиной печенки, немного икры, несколько чудесных сортов сыра и еще кое-какой вкуснятины для нашего рождественского пира. Это обошлось мне в триста долларов, но, черт возьми, ведь жызнь коротка. Зловредные банки, выпускающие такие карточки, по неизвестной мне причине расшырили перечень вещей, которые я мог приобретать в кредит, и как раз за несколько недель до праздников. Внезапно я получил возможность тратить сколько хочу, а так как впереди всего через несколько месяцев меня ожидали прощание с науками и работа, я был уверен, что смогу обернуться, делая небольшые необходимые месячные взносы в погашение долгов, к лету. Поэтому я тратил и тратил и лелеял сны золотые о прекрасной жизни вместе с Сарой.
|