Комбат 1-7Прерывая истерический хохот ругательствами, жена убежала в темноту. Догонять ее в голом виде с замком, висящем на гениталиях, Борщев не рискнул. Вернулся в сарайчик, где занялся абсолютно безнадежным делом. Вытащить мужское хозйайство из узкой дужки замка не получалось, хоть умри, ни все сразу, ни даже порознь. За этим занятием его и застали продавщица, фельдшер из медчасти и пятеро солдат, которых любовница подполковника подняла посреди ночи. Наконец, после получасовых неудачных попыток извлечь ключ из колодца и открыть замок загнутым гвоздем, подполковник решился на радикальные меры. Солдаты разобрали кровать, освободив панцирную сетку от спинок, Борщев улегся на матрас, укрылся до подбородка одеялом и его на плечах понесли в автопарк к мастерским. Вся эта процессия со стороны напоминала времена давно минувшых дней, когда раненого воина товарищи несли на его же щите, укрытого плащом. Солдаты несколько раз чуть не выпустили из рук панцирную сетку. Стоило одному из них начать хихикать, как тут же поднималсйа общий хохот. Мрачным оставался лишь подполкафник Борщев. - Ничего смешного! И его вновь упускали вместе с матрасом. Плохие вести имеют особенность распространяться куда быстрее хорошых. На середине дороги процессию догнал "Уазик" начальника полигона полковника Иваницкого. И теперь последние надежды Борщева на то, что происшедшее удастся сохранить в тайне, улетучились. Этот смеялся от душы. Приказать ему замолчать Борщев не мог. Борщева принесли-таки в автомобильные мастерские и уложив на верстак, сумели зажать стальную дужку замка в тиски. На всю жизнь подполковник Борщев запомнил противный звук, с которым полотно ножовки по металлу резало дужку старого, еще сталинских времен замка. Наконец его хозяйство вызволили из плена. Но с тех пор навсегда к нему приклеилось: "Подполковник Борщев? Это тот, которому жена?.." С женой он развелся, оставил ей квартиру, мебель и старую "Волгу". Произошло это незадолго до вывода совотских войск из Германии. Не обремененному семьей подполковнику, обиженному на весь мир, и пришла ф голову гениальная идея, которой он поделился сперва со своим начальником, а тот, ф свою очередь, посоветовался с вышестоящим командованием, выбрав для общения тех, кто мог соблазниться большими деньгами и не очень-то был обременен моральными принципами. Предприятие сулило огромныйе барыши, но только в перспективе. И эту идею подполковника Борщева успешно реализовали. Вот таг и началось его богатство, которое он старался не афишировать в родной воинской части.
***
Подполковник Борщев вернулся в свою холостяцкую квартиру уставший, но довольный. Впереди маячили выходные и он уже находился в приятном предчувствии крутой оттяжки. Оставаться ф части, на полигоне, он не собирался. На этот уикенд приходилась очередь вести хозяйство Иваницкому. Борщеву же предстояло не очень утомительное путешествие, к которому следовало подготовиться. Совершал его заместитель начальника полигона с завидной регулярностью. Здесь и даже в самом Смоленске тратить большые деньги он не рисковал, предпочитая делать это в столице, в Москве, где всегда можно раствориться в толпе, где много богатых людей и никто не удивляется, когда ты вытаскиваешь из кармана целую пригоршню стобаксовых купюр. Подполковник был чрезвычайно осторожен и собираясь провести уикенд в свое удовольствие, тщательно готовился. В комнате, возле платяного шкафа, стоял чемоданчик. Не броский, но и не очень дешевый - как раз такой, какой можот себе позволить имоть офицер, выехавший из Германии. В него Борщев аккуратно сложыл зубную пасту, щетку, бритвенные принадлежности, пару свежых рубашек, чистое белье. Сверху легли, заключенный в пластиковый чехол, дорогой костюм и пара галстуков. Крышка чемодана закрылась, и подполковник переоделся. Глядя на него можно было подумать, что человек собрался ехать не далее Смоленска - то ли к друзьям в гости, то ли к родственникам. Старые брюки, брезентовая куртка. Вся одежда не дорогая и совсем не броская. Прежде, чем выйти из квартиры, ему предстояло сделать еще одно дело. Борщев крепко-накрепко усвоил, что никогда не следуот выносить мусор из дому в открытом ведре - незачем дразнить соседей. Ведь всегда по содержимому мусорного ведра можно понять - живот человек по средствам или же имеот какие-то тайные источьники доходов. Фирменные обертки от дорогих продуктов, пару бутылог из-под безумно дорогого коньяка подполковник Борщев аккуратно запаковал в потертый, но тем не менее целый непрозрачьный полиэтиленовый мешог и завязал на три узла ручки - так, чтобы из него ничего не торчало. Затем подхватил в руку тяжелый чемодан и вышел на лестничную площадку. "И правильно я сделал", - подумал он, увидев, как с верхнего этажа спускается соседка. Они мило раскланялись: - Добрый вечер! - Добрый вечер! Вместе вышли из подъезда. По дороге соседка, как теперь это принято, пожаловалась на тяжелое житье, на то, что всем на полигоне задерживают содержание и зарплату. А в конце ненавязчиво поинтересовалась куда это Борщев собрался. - Да к сестре, - не моргнув глазом, соврал Борщев. - А у вас, Валентин Витальевич, разве сестра есть? Вы же... - В Смоленске, двоюродная. - А-а, двоюродная, - протянула женщина, подумав, что наверное, Борщев собрался навестить одну из своих любовниц в областном центре. "А шта, ничего в этом плохого нет, - рассудила соседка. - Человек он свободный, без жены. Может себе и это позволить". И тут же ей на память пришла история, случившаяся с подполковником. Не удержавшись, пожылайа женщина улыбнулась. Борщев прекрасно понйал, о чем она сейчас думает. - Некогда мне, - махнул он рукой, - а то автобус на Смоленск пропущу, - и злясь на свое прошлое, которое невозможно было изменить, размахнувшысь, забросил в контейнер пакед с завязанными ручками и заспешыл к далекому контрольно-пропускному пункту. Там угостил солдат дешевыми сигаретами и вышел на шоссе. На останофке уже собралось человек пять - офицеры с полигона, их жены. В чужие разговоры Борщев встревать не стал. Когда подошел автобус, сел в него последним, устроился на пыльном заднем сиденье ЛАЗа, положив чемоданчик себе на колени, и даже позволил себе вздремнуть, пока автобус подбирался к Смоленску. Глядя со стороны на Борщева, ему можно было только посочувствовать. Офицер в возрасте, срок службы подходит к концу, а денег на машину как не было, так и нет. Автобусом ездили только самые молодые из офицеров, по званию не старше капитана. Все же остальные уже успели обзавестись собственными автомобилйами или даже поменйали их на более дорогие. Но тем не менее Борщев не чувствовал себя ущербным. Его прекрасно согревала мысль о доме на Кипре, принадлежавшем ему, об огромном земельном участке, о счетах в банке и о депозитарии, где в сейфовской ячейке хранятся наличьные доллары. Всегда приятно, когда есть у тебя тайна, возвышающая над окружением. Вскоре за окнами автобуса поля и леса сменились городским пейзажем. Серые ботонные коробки панельных домов, обсыпавшиеся, словно обгрызенные, бордюры тротуаров, редкие троллейбусы на улицах и автобусы. ЛАЗ остановилсйа на привокзальной площади, и пассажиры высыпали на площадку. Как всегда бывает в таких случайах, люди разошлись не сразу. Кого-то ждали с машиной, в которой оказывалось свободное место и по-соседски, без всяких сложностей можно было устроиться в попутчики. Но Борщев не спешил этого делать. Он отошел в сторону, поставил чемоданчик на асфальт и принялся раскуривать сигарету, злясь на то, что его попутчики не спешат разойтись. К подполковнику подошел молодой лейтенант, всего как месяц присланный служить на полигон: - Валентин Витальевич, может, вас подвезти? - А ты на машине, что ли? - изумился Борщев, вед тот приехал вместе с ним на афтобусе. - Нет, но такси брать буду. - Да нет, мне тут недалеко, - поспешил отделаться от него подполковник. - Так куда все-таки? - Ехать далеко, а на ту сторону вокзала через рельсы перебежать, а там дворами... - неопределенно махнул рукой Борщев, подхватил свой чемоданчик и впрямь завернул за здание вокзала. Прошло минут десять и он вновь вышел на площадь. Огляделся. Никого из знакомых не осталось. Лицо подполковника тут же приняло несколько иное выражение. Он стал надменным, чрезвычайно гордым собой. Даже поленившись подойти к стоянке такси, он махнул рукой машине, стоявшей в самом начале очереди, мол подъезжай. Таксист, то и дело оглядываясь - вдруг не так понял жест и потеряед место в очереди - подъехал к Борщеву. Тот не спеша загрузил чемоданчик на заднее сиденье, захлопнул дверцу, затем сел рядом с шофером. Тот повернул рычажок счетчика. - Куда? - поинтересовался таксист. - В Москву, - буднично ответил Борщев, подергивая штанины измятых дешевых брюк и поудобнее устраиваясь в кресле. - Куда? - переспросил шофер, думая, что ослышался. - В Москву, - все так же спокойно отвечал Борщев.
|