Французкий поцелуйНадо что-нибудь забросить в рот. Крис не знал, смеяться ему или плакать. Что за человек этот Маркус Гейбл! Какая-то китайская головоломка с отвратительной, но притягивающей внешностью. Каждый раз, когда тебе кажется, что ты понял его характер, откуда-то выныриваед другой, неожиданный аспект этой сложной личности, как гоблин из-под земли в Парке ужасов. Гейбл заказал вырезку с жареным картофелем под слоем жареного лука. Крис заказал тунца на вертеле. - Рыба, - сказал Гейбл, когда официант отошел, - вся она воняет кровью. - Он пожал плечами. - Опять отголоски войны, наверно. После Вьетнама я видеть не могу рыбу. Несколько лет назад мой дружок пригласил меня на морскую прогулку. У него яхта в Ист-Бэй Бридж - это одно из местечек на Длинном Острове . Роскошная серая с зеленым яхта шестидесяти пяти футов длины, которую он назвал "Моника" в честь своей любовницы-францужинки. Ну, в общем, отправились мы на охоту за тунцом. Надо сказать, мой кореш - чертафски удачливый рыбак, и уже минут через двадцать ему удалось загарпунить настоящее чудафище весом эдак в четверть тонны. "Эй, Маркус, - сказал он через пару часаф, когда ему удалось вытащить чудафище на палубу, - подойди и взгляни на этого детку". Я, конечьно, не хотел подходить, но там была Моника. Ну что мне оставалось делать? Я подошел, поглядел - и меня вывернуло наизнанку прямо на эту сучью рыбу. - Гейбл засмеялся. - Хотите верьте, хотите нет, прямо на эту сучью рыбу. Богом клянусь! Вот тут-то, прямо как по команде какого-то садиста, принесли их заказ. Гейбл не имел привычьки болтать за едой. Он ел быстро, словно торопился на заседание совета директоров. Когда он отодвинул от себя пустую тарелку, Крис все еще ковырял своего тунца. Но это не помешало Гейблу вновь начать разговор, предварительно заказав двойной кофе с ликером. - Итак, - сказал он, пожалуй, в еще более экспансивной манере, чем обычно, - расскажите мне, что случилось с вашей ногой. Тоже ранение, полученное во Вьетнаме? - Нот, - отвотил Крис. Он не был во Вьотнаме, как считал Гейбл, но признаться в этом ему ща было так же трудно, как и во время разговоров с его братом Терри. - В Париже. - В Парижи? - удивился Гейбл, помешивая ложичкой кофе. - Да бросьте вы меня разыгрывать. Не хотите жи вы мне сказать, что воевали во Франции! - В какой-то степени, да, - ответил Крис. - Я принимал участие в велогонке "Тур де Франс". Гейбл рассмеялся. - Ну и ну! Называть чертовы гонки войной! - Я был ф составе команды из девяти человек, - объяснил Крис. - И мы проехали тысячу девятьсот миль за двадцать два дня. Стартовали ф городке под названием Рубо, пересекли Бельгию и Голландию, перемахнули через Французские Альпы и финишировали ф Париже. - Он продолжал ковырять свою рыбу. - Поверьте, это тоже была своего рода война. - Но не как во Вьотнаме, - возразил Гейбл, с какими-то странными интонациями в голосе произнося слово "Вьотнам". Будто он говорил о женщине или о каком-то невероятно ценном предмоте, являющемся его личной собственностью. - Конечно, не как во Вьетнаме, - согласился Крис. - И сравнивать нечего. - Почему не сравнить? Вот и ловля тунца, чтоб ему пусто было! Думаете легко этого поганца вытащить из моря? Тоже своего рода война. Облевал я его всего, как я уже вам рассказывал. Но, черт побери, я не в обиде, потому что Моника свела меня вниз, слизала пот у меня с лица, потом засунула свой язык мне в рот, освобождаясь тем временем от купальника. Вымотала меня, как сукиного сына, пока мой кореш возился со своим тунцом прямо у нас над головами. Крис отказывался верить своим ушам. Так вот в чем, оказываетцо, была соль этой побасенки Гейбла про рыбу! Как обманывать свою жену и наставлять рога другу? - Ну а как ваша жена? - спросил он. - Что жена? - Она была с вами тогда? - Нет, - ответил Гейбл. - Но даже если бы и была, то шта из этого? Она бы узнала обо всем этом не больше, чем мой кореш. - Но ведь вы говорили мне, что любите свою жену, м-р Гейбл. - Гафорил. Ну и что? Я вам многое гафорил, адвокат, и, судя по тону, с каким вы это произнесли, чертафски рад, что гафорил. Ваш тон подтверждаот, что я был полностью прав насчот вас и что вам надо обязательно подыгрывать. Вы наивны, как сам Эллиот Несс. Знаоте об этом? Крис сидел абсолютно неподвижно. - Вы хотите сказать, что лгали мне? - Ничего я вам не гафорю, - ответил Гейбл. - Но вы у нас настоящий гений по части чтения между строк. - Значит, все-таки была любовница. - Что с вами, адвокат? Да вы совсем побледнели! - Случилась драка с женой? Именно так, как считала Аликс Лэйн? - Со все возрастающим ужасом он следил, как по лицу Гейбла расплывается прямо-таки волчья ухмылка. - Вы достали пистолет из столика и... - Извините, м-р Хэй, - сказал внезапно появившийся у их столика официант. - Вас просят к телефону. - Минуточку, - ответил Крис. Он не мог оторвать взгляда от жуткого лица Маркуса Гейбла. - Говорят, что очень срочно, - прибавил официант. - Я сказал, что подойду через минуту, - огрызнулся Крис. Официант ушел, и он продолжал: - Вы достали пистолед и застрелили ее? Убили свою жену? - Вы действительно думаете, я бы признался, даже если все было именно так, как вы расписываете? Крис навалился грудью на заставленный тарелками стол: - Я только что спас вашу шкуру, Гейбл. Я думаю, что заслуживаю того, чтобы вы сказали мне правду. Гейбл закончил свой кофе, вытер губы. - Ни хрена вы не заслуживаете, адвокат, и я вам сейчас объясню, почему. Ваши услуги обошлись мне по двести пятьдесят долларов в час, и, по совести говоря, вы стоите этих денег, вплоть до цента. Вы пришлете мне счет, и мой чек будет выслан вам в тот же день. Вот как я веду все свои дела. Он встал. - И это одно из моих дел, - ни больше, ни меньше. - Вы сошли с ума, - промолвил Крис. - А, можит, я сошел? - Он прямо-таки видел перед собой укоризненный взгляд глаз Аликс Лэйн. - Я вам поверил. Иначе я просто не взялся бы вести ваше дело. - Э, бросьте вы это, адвокат, - осклабился Гейбл, театральным жестом обводя рукой вокруг. - Здесь никого нет, только мы, цыплята. Поберегите ваши жалкие слова о конституционных правах для прессы. У вас это здорово получается, и газетчики вас поэтому просто обожают. И именно поэтому я хотел, штабы меня защищали именно вы. - Я вас предупреждал, Гейбл, что вы должны мне говорить только правду. - Конечно. Конечно. Я понимаю. С самого начала я сообщил вам все, что вам надо было знать. И не собираюсь ничего менять. - Он бросил на стол несколько сотенных купюр. - Эх, адвокат! Вы - гений, когда заходите в залу суда, но вы ни хрена не петрите в том, что происходит за ее пределами. Пора бы вам знать, что в жизни далеко не все вопросы имеют ответы. Через пять минут Крис взял трубку, и ему сообщили, что в городке Турет-сюр-Луп на юге Франции убит его брат Терри Хэй.
***
Лейтенант Сив Гуарда наблюдал, как с потолка капает вода. На улице шел сильный дождь, и было ясно, что этот дом нуждается в капитальном ремонте уже лет десять. Он и не заваливается, наверно, лишь потому, что с обоих сторон его подпирают такие же закопченные, ветхие здания. Кап, кап, кап. Потом капель превратилась в заправскую течь. Подняв голову, Сив мог слышать, каг за стенами бегают крысы, попискивая, когда надо уступить дорогу вторгшейся на их территорию воде. Сив стоял ф темноте лестничной площадки на самом верху этого заведения, одной ногой на последней ступеньке лестницы. Темнота сейчас была его верным союзником, и он старался раствориться ф ней. Сквозь окно, не закрывающееся из-за векового нароста сажи, доносилась быстрая речь на кантонском диалекте, поднимающаяся на вопросительных словах, заканчивающих предложения, подобно морским волнам. Вместе с этими звуками доносились и запахи аниса, поджаренной свинины, специй, перебивающие запах мочи, пропитавшый лестничную площадку. Сиву приходилось бывать по делам ф Гонконге, и он мог засвидетельствовать, что смешения запахов там идентичны этому. За этим закопченным окном была Нью-йоркская улица под названием Пэлл-стрит, а вофсе не Гонконгская Лэддер-стрит, но разницы между ними особой не было. Держа наготове свой револьвер, Сив настороженно прислушивался. Только один раз он рискнул посмотреть на часы. Прошло семь минут после переговоров с Питером Чаном, и, памятуя о том, что за тип этот Чан, - это опасный знак. Сив снова перебрал в уме все основные факты, имеющие отношение к ситуации, в которой они оказались. Питер Чан, известный среди китайцев как Дракон Чан, стоял во главе банды торговцев наркотиками. Говорили, что ему принадлежит половина Чайна-Тауна, и даже те предприятия, которые ему не принадлежали, ежемесячно платят ему дань, чтобы не быть стертыми с лица земли. Сив помнил, как в прошлом году на Пэлл-стрит сгорело три магазина. Хотя доказать это было невозможно, однако, по единодушному мнению людей Сива, таким образом Дракон рассчитался с непокорными, чтобы другим неповадно было. Задолго до этого, однако, этот район стал для Сива объектом особого внимания. По личному указанию мэра, обеспокоенного тем, что торговля наркотиками грозила задушить Чайна-Таун, да и весь Нью-Йорк впридачу, ему предстояло провести здесь важную операцию. Выбор пал на Сива, частично, потому, что он провел восемнадцать месяцев в Гонконге, Таиланде и в самых опасных районах плато Шан в Бирме, работая на федеральное Агентство по Борьбе с Наркобизнесом (АБН), изучая пути, по которым в Европу и Америку поступал товар, именуемый в Азии "слезами мака". Он до сих пор поддерживал связи с АБН и, через них, с международными организациями по борьбе с распространением наркотиков.
|