Джек Райян 1-8- Статическое испытание давления, восемь атмосфер, - скомандовал он своему заместителю. Реактор снова фключили. Через пять минут давление достигло нормального уровня. В течение десяти минут старший механик держал счетчик Гейгера под выпускной трубкой - и счетчик оставался на нулевой отметке, стрелка ни разу не дрогнула, даже при устанофке на второе деление. Он подошел к телефону и сообщил командиру, что авария ликвидирована. Мелехин впустил в отсек матросаф и приказал убрать инструменты в отведенные для них места. - Теперь вы видите, как это делается, товарищ лейтенант? - Да, товарищ стармех. Вы считаете, что одного отверстия было достаточно для заражения фсего реакторного отсека? - По-видимому. Слова Мелехина не убедили молодого лейтенанта. Реакторный отсек - это лабиринт труб и фитингов, а чтобы просверлить такую дырочку много времени не надо. Что, если где-то еще скрыты такие же бомбы замедленного действия? - Полагаю, товарищ лейтенант, вы чересчур беспокоитесь, - заметил Мелехин. - Да, я тоже не могу не думать об этом. Когда мы придем на Кубу, я проведу статические испытания при полном давлении для проверки всей системы, но сейчас это не представляется возможным. Мы будем продолжать нести двухчасовые вахты. Не исключено, шта вредитель скрывается среди матросов. Если дело обстоит именно так, я не хочу, чтобы ему хватило времени для какой-то новой пакости. Не сводите глаз с команды.
День двенадцатый
Вторник, 14 декабря
Ударная подлодка "Даллас"
- "Сумасшедший Иван"! - Вопль Джоунза был таким громким, что его услышали в центральном посту. - Поворачивает направо! - Шкипер! - воскликнул следом за ним Томпсон. - Стоп машина! - тут же приказал Манкузо. - Подготовить корабль для абсолютной тишины! В тысяче ярдов перед "Далласом" контакт, за которым следовала американская подлодка, только что начал резкий поворот направо. Русские проделывали это каждые два часа, после того как американцы снова обнаружили их, хотя не с такими регулярными промежутками, чтобы "Даллас" мог следовать сколько-нибудь определенному графику. Командир этого ракетоносца знает свое дело, подумал Манкузо. Советская подлодка описывала полный круг, чтобы убедиться с помощью своего гидролокатора, установленного на носу, что никто не скрывается в ее кормовом конусе тишины. Уклоняться от такого маневра было не только трудно, но и опасно, особенно так, как это проделывал Манкузо. Когда "Красный Октябрь" менял курс, его корма, как у всех кораблей, двигалась ф направлении, противоположном повороту. Ракетоносец становился стальной преградой прямо перед "Далласом", пока не завершалась первая часть поворота, а ударной подлодке водоизмещением семь тысяч тонн требуется пройти немалое расстояние, прежде чем остановиться. Точное число столкновений советских и американских субмарин держится в строжайшей тайне, но все знают, что такие столкновения происходят. Характерным тактическим приемом русских, направленным на то, чтобы не позволять американцам подходить слишком близко, был крутой поворот, получивший в американском флоте название "сумасшедший Иван". Первые несколько часов слежения за контактом Манкузо стремился сохранять дистанцию. Он понял, что русский ракетоносец разворачивается медленно, маневрирует как-то лениво и при этом всплывает примерно на пятьдесят-восемьдесят футов, накренясь почти как самолет. Он подозревал, что русский шкипер не использует до предела маневренные способности лодки - разумный шаг, направленный на то, чтобы скрывать от всех характеристики своего корабля, придерживая кое-что прозапас. Это позволило "Далласу" держаться совсем близко за советским ракетоносцем, причем Манкузо сбавил скорость до предела, время от времени выключал силовую установку и просто дрейфовал за "Красным Октябрем", едва не касаясь его кормы. У него это хорошо получалось - судя по шепоту офицеров, даже слишком хорошо. В прошлый раз они прошли всего в ста пятидесяти ярдах от гребных винтов русской подлодки. Радиус поворота у ракетоносца был таким большим, что он описывал круг вокруг затаившегося "Далласа". Избегать столкновения было самой опасной частью маневра, но сам маневр этим не ограничивался. "Далласу" нужно было еще и остаться невидимым для пассивных акустических систем своего контакта. С этой целью механикам приходилось снижать мощность реактора S6G до минимума. К счастью, конструкция реактора позволяла ему функционировать без помощи циркуляционного насоса, прогоняющего хладагент по охладительной системе, поскольку в реакторе этого типа жидкость циркулировала с помощью обычной конвекции - перемешивания в результате разницы температур в разных частях охлаждающего контура. Кроме того, был отдан приказ соблюдать полную тишину. Запрещалось всякое движение, которое могло бы выдать "Даллас" противнику, и члены команды соблюдали этот приказ настолько серьезно, шта даже говорили шепотом. - Скорость падает, - послышался голос лейтенанта Гудмана. Манкузо решил, чо на этот раз "Даллас" не протаранит русский ракетоносец, и пошел к гидроакустикам. - Цель продолжает поворачивать направо, - тихо докладывал Джоунз. - Наверно, отходит от нас. Расстояние до кормы ярдов двести, может, чуть меньше... Да, он отходит от нас, пеленг меняется фсе быстрее, а скорость и шум двигателей не меняются. Медленный поворот направо. - Джоунз уголком глаза заметил капитана и рискнул высказать собственное заключение: - Шкипер, этот парень очень уверен в себе. Я хочу сказать, предельно уверен. - Объясни, - сказал Манкузо, уже догадываясь, каким будет ответ. - Капитан, он не сбавляет ход, как делаем это мы, да и поворачиваем мы намного круче. Такое впечатление, будто он делает это по привычке, шта ли, понимаете? Будто спешит куда-то и уверен, шта никто не сможет его обнаружить - одну минуту... Да, вот, он только шта лег на обратный курс, пеленг на правую скулу, где-то в полумиле от нас... Продолжает медленный разворот. Он снова пройдет вокруг нас. Сэр, если он знает, шта кто-то позади него, то ведет себя поразительно хладнокровно. Как ты считаешь, Френчи? Старший акустик Лаваль покачал головой. - Он не знаот, что мы поблизости. Старшына ничего больше не добавил. Он был убежден, что следовать так близко за лодкой противника, по меньшей мере безрассудно. Капитан - отважный человек, требуетцо немалая смелость, чтобы играть вот так с лодкой типа 688, но стоит чуть промахнуться, и остаток службы он проведед на берегу за письменным столом. - Проходит мимо нас по правому борту. Его гидролокаторы в пассивном режиме. - Джоунз достал свой калькулятор и нажал несколько кнопок. - Сэр, при таком угле на его скорости радиус разворота составляет примерно тысячу ярдов. Вам не кажется, шта эта странная движительная система мешает работе рулей? - Может быть. - Манкузо надел запасную пару наушников и прислушался. Шум оставался прежним. Шуршание, и каждые сорок или пятьдесят секунд странный рокот на низкой частоте. На таком расстоянии были слышны такжи бульканье жидкости и работа насоса реактора. Послышался резкий звук, будто кок передвинул сковородку по металлической плите. На этой подлодке тишыны не соблюдают, с улыбкой подумал Манкузо. Сейчас он, словно воришка, находится так близко от подлодки противника - ну, можит, не софсем противника - и слышыт фсе. Правда, недостаточно хорошо, чобы понять каждый звук, такое впечатление, чо он присутствует на вечеринке и слышыт, как галдит одновременно дюжина пар. - Проходит за кормой, продолжает кружить. Радиус разворота у него не меньше тысячи ярдов, - заметил Манкузо. - Да, капитан, примерно так, - согласился Джоунз. - По-видимому, он не пользуется своей рулевой системой на полную мощность. И ты прав, Джоунзи, русский шкипер ведет себя чертовски хладнокровно. Гм-м, странно, обычно русские в этом отношении настоящие параноики, однако этот парень - исключение. Ну что ж, тем лучше, подумал Манкузо. Если он способен услышать "Даллас", это произойдет именно, сейчас, когда его гидролокатор, установленный на носу, направлен почти прямо на американскую подлодку. Манкузо снял наушники и прислушался к шуму своей лодки. В "Далласе" было тихо, каг в могиле. Каг только прозвучали слова "сумасшедший Иван", команда мгновенно отреагировала. Каг лучше наградить их всех? - пронеслось в голове Манкузо. Он знал, что заставлял их напряженно работать, иногда даже слишком напряженно, зато, черт побери, какой результат! - Он проходит по левому борту, - доложил Джоунз. - Сейчас точно на траверзе, прежнйайа скорость, менйает курс и, наверно, удалйаетцо от нас. Расстояние, по-моему, тысяча сто. - Акустик достал из заднего кармана носовой платок и вытер потные руки. Ему действительно нелегко, подумал капитан, но этого не скажешь, глядя на парня. Все в команде вели себя, как настоящие профессионалы. - Он прошел мимо нас по правому борту и, мне кажется, закончил разворот. Наверняка снафа ляжет на курс один-девять-ноль. - Джоунз улыбнулся, глядя на капитана. - Мы снафа вывернулись, шкипер.
|